«Я люблю тебя и революцию…»

И все-таки доктор отставал. Тамир не отходил от него и поил своего бога чаем из термоса.

На привалах Валерий Петрович доставал из своего рюкзака банку консервов или пачку сахара, отдавал Тамиру. Доктору было тяжело, все это видели.

К вечеру весь отряд накалился недоуменной злобой... И на привале Аркашка горестно спросил Кима:

— Как это может соединяться в одном человеке эрудиция, талант и... и... — Аркашка замялся.

Ким ухмыльнулся:

— И-и... Не рубишь в диалектике, нулевка! Человек в себя все вмещает. Одно тебе скажу: ты больше похож на Хемингуэя, чем наш диссертант... Хоть он и бородат, а ты выбрит, как мелкий буржуа.

Наконец, Тамир взвалил на себя даже рюкзак Валерия Петровича и полез на торос, едва волоча ноги. Вдруг он взмахнул черными руками и покатился вниз вместе с двумя рюкзаками. Доктор пошатнулся и мешком съехал вслед за ним. Аркашка первый бросился к ним и увидел, что Тамир, стоя на коленях, плачет над развязанным рюкзаком: все волшебные трубочки были разбиты! Доктор лежал ничком, его тошнило.

Тамир озабоченно метнулся к доктору, а Валерий Петрович, точно пьяный, пнул мальчишку локтем в лицо, вырвал рюкзак, вытряхнул на лед разбитые колбы, бутылки и сидя топтал их ногами.

Тамир с ужасом смотрел на Валерия Петровича и вытирал разбитый рот розовым комком снега.

— Вы... вы! — крикнул Аркашка, задыхаясь от тоскливой ярости.

Ребята стояли вокруг. Доктор ножом широко разрезал штанину и обследовал собственное колено. Ким про себя отметил, что штанину можно было и не полосовать так эффектно...

— Мениск в порядке, — констатировал Валерий Петрович бесстрастным докторским тоном, желая показать всем, что он относится к собственной коленной чашечке, как к клиническому факту.

— Попробуем встать! — приказал он себе строго, отмахнулся от протянутых рук, поднялся, шагнул и повалился.

Ким довольно ловко поддержал его.

— Ничего, ребята, — сказал Валерий Петрович дружелюбно. — Я дойду, дотяну вместе с вами. Мы еще откупорим шампанское на вершине! Ребята молчали, отводя взгляды.

— Значит, так... — помаргивая глазами, протянул начальник группы Артем, добряк с большим угрюмым лицом. — Значит, так, Валерий Петрович... вам надлежит вернуться на базу.

Доктор неловко похлопал Артема по плечу, по-свойски улыбнулся:

— Я вам ручаюсь, дойду, ну, ей-богу! Доползу, черт возьми!

— Ползать у нас не годится, — уныло возразил Артем.

Доктор нахмурился, отвернулся... Он ожидал, что ребята будут тронуты его самоотверженностью... Глупо... Как будто они хотят от него отделаться. Ему стало обидно и пусто, как в детстве, когда товарищи не принимали в игру.