И тут Козарю предстоит решить две проблемы для самого себя. Одна из них: готов ли ты бороться? Ведь здесь борьба – это нечто совсем иное, чем там, в Киеве, она отнимает силы, предполагает не только победы, но и поражения. Да и цель весьма туманна, ее не все поймут.
В Киеве все было проще – план и его выполнение, лучшая организация, совершенствование управления. Здесь все это есть, и, чтобы выбрать борьбу, нужно иметь совсем иные, чем в Киеве, основания: нужно обладать иной моралью, нужно самому быть высоконравственным – и производственником и человеком.
Таков ли ты? Это, и есть вторая проблема.
А еще в борьбе нужны союзники, возможно, тот самый середняк, который до сих пор вызывает у Козаря кривую усмешку.
Не нужна холодность и расчетливость, за которую дают кличку «ЭВМ», – при этих качествах, вполне возможных или хотя бы допустимых в иных обстоятельствах, здесь за тобой никто не пойдет.
Немыслимо и отсутствие друзей: в драке одиночки проигрывают, да к тому же цеховой сатрап наверняка не одинок – «обложился» своими людьми. «Хочу быть первым» Александра Козаря вызовет в этом цехе гомерический хохот злодея и непонимание «серого» большинства.
Борьба без принципов немыслима, а чтобы иметь принципы, надо иметь убеждения более значительные, нежели убежденность в собственной непревзойденности или в том, что люди делятся на серость и на избранных.
И, я полагаю, здесь мы выходим на одну общественно важную тему. О возможности, способности, умении, подготовленности молодого человека вести борьбу за истину в условиях производственного коллектива. Точнее, молодого инженера, специалиста.
Как хорошо понятно, институт не только образовывает, но и воспитывает. Но воспитывает ли он бойца, человека, способного противостоять не только производственным, но и моральным деформациям? После института молодой инженер знает, как организовать производство, что сделать с точки зрения организации труда, чтобы поправить дела на участке, в цехе. Но уж как бороться с производственным деспотом, да еще умным, толковым, с точки зрения заводской, деловой, как нынче принято выражаться, – на эту тему высшая школа молчит. Инженерная психология отнюдь не в родственных узах с инженерной педагогикой.
А теперь самая пора вернуться в цех, куда мы «перекинули» Александра Козаря. И где не выдержал испытания Сергей Сергеев.
Разве действия властного начальника цеха, создавшего вокруг своей персоны обстановку угодничества, делящего сподвижников на своих и чужих, поощряющего поклонение и молчание, – разве практика (и теория!) этого человека не обладает мощным педагогическим зарядом, причем слово «педагогика» я употребляю здесь со знаком минус. Отрицательная педагогика, минусовая педагогика, значение урока, которым обладает отрицательный пример – пример не разоблаченный, не развенчанный, а процветающий, – все это реально существующие силы.
Но коли они существуют, им должно противопоставляться не умозрительное, не теоретическое, а действенное добро.
Что толку тихо возмущаться?
Что толку желать поправить, но не уметь?
Технарь, спец – это ведь лишь профессиональная характеристика. Бездушный технарь и спец как раз и есть та «ЭВМ», именем которой прозвали в Киеве Александра Козаря. Профессионал с душой – это человек. И технических высот ему мало. Ему нужна высота человеческая. Нравственная.
И вот тут требуется, чтобы он был бойцом, личностью с мировоззрением, убеждением, с умением распознать, что хорошо, а что плохо не только для производства, но и для морали, и со злом вступить в бой. Вступить в сражение с отрицательной педагогикой, суметь противопоставить ей и профессиональные знания и моральные убеждения.
Сергей Сергеев пишет, что, став начальником участка – а такая перспектива ему «светила», – он стал бы «плясать» под дудку шефа или бы ему просто «обломали рога». «Рога» Сергееву оказались дороже, и он ушел на другую работу.
Что бы стало с «рогами» Александра Козаря?
Ответить на этот вопрос невозможно. Протирал бы замшевой тряпочкой, полируя, любуясь ими, но не пускал в дело? Возможно. Пустить их в дело, броситься в бой ему бы, пожалуй, не позволили собственные моральные устои.
Ну, а вдруг?
В 1-м номере читайте о русских традициях встречать Новый год, изменчивых, как изменчивы времена, о гениальной балерине Анне Павловой, о непростых отношениях Александра Сергеевича Пушкина с тогдашним министром просвещения Сергеем Уваровым, о жизни и творчестве художника Василия Сурикова, продолжение детектива Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.