Свирепо раздувая ноздри, покраснев и гневно размахивая руками, старший механик медленно наступал на электрика. Федорович даже струсил. Братченко внезапно остановился, плюнул себе под ноги и, быстро повернувшись к Федоровичу спиной, пошел прочь, громко повторяя:
- Граница царства... Эт - т - о же придумать надо: граница царства!... Услышал бы Григорий Абрамович...
Грохнула тяжелая стальная дверь. Федорович недоуменно посмотрел вслед стармеху, еще раз справился в инструкции, правильно ли он отделил механическую часть дизель - динамо от электрической, и, убедившись, что правильно. пошел выяснять отношения.
«Слава богу, я уже не мальчишка - дипломированный инженер. Нельзя позволять, чтобы со мной так обращались», - подбадривал он себя по дороге. Но чем ближе подходил к каюте старшего механика, тем медленнее и неувереннее делались его шаги. Федорович еще не понимал, в чем же, собственно, его вина или ошибка, но сердце неприятно замирало, и где - то в глубине сознания рождалось сомнение: Терещенко любили, со мной мирятся.
Ему оставалось уже совсем немного, чтобы понять главное: мало знать инженеру одни машины...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.