В каком возрасте выращивание должно уступить первенство воспитанию?

Точно сказать не берусь. Но думаю, еще до школьного порога, чтобы первый класс не воспринимался ребятами как жестокий перелом в судьбе. Ведь школа — это уже окружающий мир, и готовить к нему должен мужчина, разумеется, с помощью женщины.

Я вот сказал, что уже к школьному возрасту в заботах о ребенке воспитание должно преобладать. Должно — но куда там! Вовсю продолжается выращивание. И в пятнадцать, и в семнадцать, и в двадцать выращивают: здоровенному третьекурснику добывают врачебную справку, чтобы ребенка, не дай бог, не заслали в колхоз, — такой болезненный, год назад целую неделю чихал. Да что там — и тридцатилетних все еще выращивают: поят, кормят, одевают. Во многом это объясняется тем, что сами дети — народ неглупый и практичный, — энергично отпихиваясь от стесняющего свободу воспитания, отнюдь не возражают против затянувшегося выращивания и денежно-вещевую помощь охотно принимают в любом возрасте, не отвлекаясь на благодарность: они родители, им положено. Не знаю, кем придумана забавная модификация старой поговорки «Не учите меня жить, лучше помогите материально», но не случайно она восторженно подхвачена нашими акселератами.

Еще раз о вещах

Несколько слов о вещизме. Тема изрядно надоевшая, но, боюсь, в нашем разговоре ее не обойти.

Вы полагаете, что «вещизм возникает там, где нет вещей». Если бы так! Даже в самых состоятельных странах люди идут на преступление ради машины помощней или дома побогаче. По-вашему, молодежи мало надо: одеться в духе времени в спортивном стиле — джинсы, кроссовки и т. д. Не так уж давно получил я Ваше письмо, а в «духе времени» что-то переломилось: сегодня джинсы висят по всей Москве, а спортивны нынче мешковатые штаны, желательно розового цвета. Может, Вы знаете, почему розовые штаны больше соответствуют духу времени, чем синие? Я понятия не имею!

Конечно, Ваши мучения с кроссовками для сына вызывают сочувствие к Вам, но не из-за кроссовок, а из-за сына. Парень со здоровым презрением пропустил мимо ушей все Ваши воспитательные речи и хитроумно настоял на своем именно потому, что прекрасно знает: воспитывая на словах, на деле Вы его выращиваете.

Так вот, по поводу вещизма в связи с нашим разговором у меня есть два соображения.

Первое такое. Не является ли явно возросший интерес мальчишек и молодых мужчин к тряпкам косвенным результатом все того же женского лидерства в семье? Чего во все времена требовал от сына отец? Смелости, ловкости, сноровки, умения самостоятельно справиться с работой и в случае необходимости за себя постоять. А попробуй проявить все эти качества ну хотя бы в новеньких, чистеньких, выглаженных штанах. Лучшей одеждой для мальчишки всегда считалась такая, которую не нужно жалеть. Потому и существовал раньше во всех дворах один и тот же ребячий обычай: парня, появившегося в обновке, тут же дружно вываливали в пыли, а то и в грязи. После подобной «процедуры» дома могли и выдрать, зато уличная жизнь не теряла ни одной из своих радостей.

Ну, а чего требовала от ребенка мать? Какой мальчик считался хорошим с женской точки зрения? Чистый, аккуратный, вежливый, причесанный, наглаженный — такой, чтоб хоть сейчас показать гостям.

Сегодняшние мальчишки с дошкольных лет усваивают женскую шкалу ценностей — в том числе и женский взгляд на вещи. Уже классу к шестому они не только стремятся, но и умеют красиво одеться. Чего больше в этом стремлении и умении — плюсов или минусов? Боюсь, все-таки минусов. Слишком надеются наши сыновья на одежку, по которой встречают.

Теперь второе соображение. Не станут ли наши отношения и с вещами, и с детьми значительно проще, если перепадающие нам блага житейские мы начнем делить не столько на модные и немодные, дефицитные и общедоступные, фирменные и магазинные, сколько на заработанные и незаработанные? Лицемерно затушевывая денежный характер распределения, мы прививаем ребятам пренебрежительное отношение сразу и к рублю, и к труду. Наши инфантилы чуть не с колыбели слышат, кто что имеет да кто что достал. Но знают ли они, кто сколько заработал? И каким трудом?

Полностью согласен: подросток должен иметь не только право, но и реальную возможность зарабатывать. Там, где хочет и где может. В том числе дома — или на дачном участке — хоть вязаньем, хоть клубникой. Мы привычно возмущаемся, увидев за рыночным прилавком восьмиклассницу: для ребенка ли занятие? Бабуля, согнутая в дугу, столь энергичных эмоций почему-то не вызывает.

Можно, конечно, ничего не зарабатывать и от родительского благоволения не зависеть, но не зависеть и от вещей. Решать свои личные проблемы в драных ботинках и заштопанных штанах. Идти направлением, которое наметил и выбрал, но не побираться дорогой.

Откровенно говоря, именно этот путь кажется мне самым перспективным. Не потому, что я сторонник честной бедности, нет, я сторонник честной зажиточности. И вообще сейчас мною движет не уважение к принципам, а элементарная любовь к детям. Житейский опыт множества поколений показывает: перекормленным в молодости сытая старость не светит.

Много ли он может?

Итак, я предлагаю инфантила винить и соответственно на инфантила надеяться. Но реалистично ли это? Есть ли для такой надежды хоть скромные основания? Допустим, наш герой даже захочет в корне изменить свою натуру и судьбу, но сумеет ли?

Вот тут мы с Вами полностью расходимся в прогнозах. Я в этом вопросе оптимист. Сумеет.

Давайте попробуем подойти к современным инфантилам без раздражения, без предвзятости, без учительского высокомерия и родительской слепоты. Какие они? Кто они?

Мне кажется, личность подростка Вы рассматриваете несколько механистически — как некую емкость, которую взрослые наставники должны заполнить: родители по-своему, учителя по-своему, писатели с помощью «живительного слова». Заполнили — хорошо, недозаполнили — худо, ибо такой юный человек выходит в жизнь как бы некондиционным, «неуправляемым». Эти ребята для Вас педагогический брак, их проглядели, забыли, и теперь «они за бортом». Однако мне, дает надежду именно то, что Вас мучает: что ребята эти — «педагогический брак».

Ведь на самом деле душа подростка вовсе не сундук, который необходимо по крышку забить знаниями, идеалами, принципами, манерами и так далее. Эта душа — живой организм, и как всякий живой организм она охотно принимает необходимое и решительно отторгает чужеродное.

Вы, опытный педагог, самокритично и очень убедительно рассказали, как именно школа в ее нынешнем виде нивелирует личность. Так чего же пугаться того, что ребята доступными им способами, от равнодушия до прямого протеста, не дают себя снивелировать? Ведь это не только естественная, это разумная и достойная реакция.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.