Воспитание навырост

Теперь несколько слов о трудовом воспитании.

Ребята могут, хотят и должны работать по мере своих сил, хотя бы с четырнадцати лет. Для этого нужны объявления: «Требуются подростки...» И сколько бы мы ни говорили: «Пойди заработай сам», — все это звучит как пожелание здоровья самому себе.

Еще проблема: далеко не везде у нас есть спортивные залы. А ведь спорт таит в себе невиданный воспитательный потенциал. Но для этого его нужно сделать поистине массовым, престижным, неизбежным для каждого. Чтобы одна школа перед другой похвалялась своими спортивными достижениями. Чтобы девушка брезговала поцеловать парня, который не занимается спортом. Чтобы было видно: вот идет молодой человек, он ладно скроен и крепко сшит. Он в совершенстве владеет своим телом. Он знает цену времени, ему некогда заниматься тряпками и выпивкой. Он гармоничен и прекрасен, и девушки смотрят ему вслед, и люди улыбаются навстречу, гордясь своим потомством. Красиво, не правда ли? Но все это из области фантастики.

А пока я смотрю и вижу своих инфантилов (реальных). Это ребята со двора, из моего класса (9-й), из класса сына (10-й). Они сидят на ломаной скамейке (и никогда ее не починят), щелкают семечки, курят, изредка обмениваясь словами. Вот они бросили обидное замечание вслед проходящей девушке, посмеялись над упавшим ребенком. Вот сели играть в домино, послушали магнитофонные записи. Люди с опаской обходят их стороной. Пока они безобидны. Пока. Но разве можно поручиться за их будущее? Кто за них в ответе, товарищ писатель? Чей это брак? Кто их не заметил, проглядел, забыл? Я с себя ответственности не снимаю. А вы, писатели, разве ни при чем? Кто из вас сказал заветное, живительное слово?

Идешь с ними в поход — ни одной песни не знают, кроме надрывных песен наших эстрадных звезд. Попросишь нарисовать праздничную газету — скопируют открытку. Нужно написать статью в стенгазету — спишут из календаря. Всюду вторичность, подделка, фальшь.

Вот так вырастает поколение, которому ничего не нужно, которое ничего не умеет и не ценит. Эти инфантилы не глупы, но невежественны, здоровы, но не тренированы, деятельны, но не честолюбивы. У них есть взгляды, но нет убеждений, есть интересы, но нет идеалов, есть желания, но нет принципов. Они топчутся на одном месте, и этот страшный, безликий, бесстрастный танец повергает меня в отчаяние. Но помочь им уже нельзя. Они вне пределов досягаемости. Их будет больно и беспощадно учить сама жизнь.

Я назвала лишь некоторые причины инфантилизма: женская монополия в семье, школьный диктат, отсутствие правильного трудового воспитания, слабое развитие спорта. И в этом все мы, товарищи, повинны. Зачем перекладывать с больной головы на здоровую? Дети выпекаются из того теста, которое мы с вами замесили.

А где выход? Выход, вероятно, есть. Но это уже тема для другого разговора. А сегодня мне просто захотелось сказать несколько слов в защиту подрастающего поколения и бросить несколько обвинений в адрес их воспитателей (свой в том числе).

Буду рада, если хоть что-нибудь из моих наблюдений покажется Вам заслуживающим внимания.

Другой вопрос, стоит ли об этом сейчас говорить. Готово ли общество что-либо изменить?

И. Лебединская. Новороссийск

Итак, прочитал я Ваше «открытое письмо» и теперь пытаюсь понять, почему же мы с Вами противники?

Я писал о ненормальностях нашей семьи, о том, что отцы лишены реальной возможности воспитывать детей, о том, как страдают от этого дети, как безотцовщина при живых родителях порождает вялых, равнодушных, безынициативных мужчин. Я писал об этом, а Вы о чем? Да о том же самом! Разве что я не позволял о женских методах воспитания высказываться так резко, как Вы. Так что, похоже, тут Вы мне не противник, а яростный сторонник.

Да, об инфантилах я говорил довольно жестко. А Вы — поласковей? «Они топчутся на одном месте, и этот страшный, безликий, бесстрастный танец повергает меня в отчаяние. Но помочь им уже нельзя». Это ведь Ваши слова — не мои. Получается, и здесь Вы не просто поддерживаете меня в оценке жизненного явления, но и заходите гораздо дальше, я в отчаяние не впадал. Вот ведь странности! Два человека видят в жизни одни и те же явления, оценивают их почти одинаково — и тем не менее мои работы вызвали у Вас раздражение. Почему?

Ладно, оставим пока эмоции, попробуем поглубже разобраться в сути обеих проблем, тем более что они связаны в единый узел: воспитание детей впрямую зависит от роли мужчины в доме. Ваше письмо — лишнее тому свидетельство.

Вы убеждены, что первая причина инфантилизма — женская монополия в семье. Полностью с Вами согласен. К сожалению, и Ваша убежденность, и мое согласие — аргументы недостаточные. Мы с Вами считаем так, а другие по-другому. И вообще, чем женское воспитание отличается от мужского?

Как-то в компании психологов я услышал формулировку, поразившую меня простотой и точностью.

Оказывается, забота о потомстве как бы делится на две части: выращивание и воспитание. В выращивании традиционно лидирует женщина, и тут ей способствует природа: пока носит, рожает, кормит, учит ходить и т. д., ее интересы сосредоточены на малыше, и она приучается почти автоматически понимать каждую его физическую потребность. А вот в воспитании всегда лидировал мужчина.

Дети наши выращиваются в семье, но воспитываются для окружающего мира, ибо жить им предстоит именно в этом мире. По самой простой логике воспитание, особенно сыновей, должно быть прежде всего делом мужчин. Оно и было прежде делом мужчин — практически во все времена и во всех странах. В том числе и у нас.

Не говорю уж о трудовых семьях, где работник растил себе в помощь и на смену работника. Но и в дворянских, и даже в аристократических домах сыновей довольно рано отбирали у матери и отдавали в нелегкое учение: в лицей, в кадетский корпус, в юнкерское училище, в разнообразные закрытые школы, куда материнская ласка и материнский страх доступа практически не имели. Княжеских отпрысков, и тех не баловали.