До сих пор помнит Юрий первую встречу с Евгением Григорьевичем. Прослушав арию Каварадосси, профессор сказал:

— Никаких арий. Садимся на «манную кашу»: Глинка и старые итальянцы.

Первые годы учебы оказались самыми трудными. Нелегко было сознавать, что в то время, как многие его сверстники получили специальность, обрели профессию, уже работают, он, по существу, только начинал творческую жизнь, был студентом, жил в общежитии. Но все отходило на второй план, когда Юрий попадал в класс для занятий или пел в спектаклях оперной студии.

С третьего курса Марусин — солист Академического Малого театра оперы и балета.

Он искал свой исполнительский стиль, своих героев, собственное артистическое «я». Особенно трудно давались, казалось бы, наиболее эффектные «фрачные» герои, требовавшие изысканной, но строгой пластики, поэтической элегичности пения. Артиста же больше влекли герои сильных страстей, полные жизненной достоверности, экспрессии, борьбы.

Лишь сам певец и его концертмейстер Елена Матусовская знают, сколько было пережито тяжелых мгновений. Иной раз казалось, что нет движения вперед, и приходила навязчивая мысль: не лучше ли навсегда распрощаться с певческой карьерой...

...Осенью 1976 года Юрию Марусину и Аушре Стасюнайте первым из советских певцов довелось выступить в Верчелли (Италия) на XXVII международном конкурсе имени выдающегося итальянского скрипача и композитора, предшественника Паганини, — Джованни Баттиста Виотти. Лауреатами этого конкурса в свое время были такие известные певцы, как Р. Скотто, М. Френи, К. Бергонци.

Трудность соревнования заключалась в том, что оно проходило без оценок в баллах. После каждого тура жюри объявляло имена певцов, прошедших в следующий тур.

В состав жюри, возглавляемого известной в прошлом солисткой «Ла Скала» и Метрополитен-опера Каролиной Сегрейрой, входили многие знаменитости, в их числе популярный в Италии педагог и антрепренер В. Дель Монако, брат выдающегося певца.

Уже в первом «анонимном» туре выступление Марусина произвело сенсацию.

Во втором туре, где из сорока певцов осталось девятнадцать, Юрий должен был петь днем, но неожиданно увидел свою фамилию в списке вечернего выступления. Когда Матусовская поинтересовалась в жюри, чем вызвано это внезапное изменение, Сегрейра ответила:

— Он уже «звезда». Ему надо петь только вечером, когда голос «проснулся» и звучит с наибольшей яркостью и красотой.

Последнее заседание жюри длилось до двух часов ночи. На первое место претендовали два тенора: Марусин и японец Вакамото, певческая манера и голос которого очень напоминали замечательного итальянского певца Тито Скипа. Чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону. Решающим аргументом послужило выступление Дель Монако, который заявил:

— Только Марусин. Голос лучше, диапазон шире. Тенор, который так свободно берет верхнее «до», не сравним ни с кем! У него большое будущее.

Первое место и золотая медаль конкурса Виотти впервые были присуждены русскому тенору.

...Однажды Юрию сообщили, что с ним хочет познакомиться Сергей Яковлевич Лемешев. С волнением переступил молодой певец порог квартиры кумира своей юности.

По просьбе хозяина Юрий пел. Одна за другой звучали арии, неаполитанские песни, затем романсы. Сергей Яковлевич слушал с видимым удовольствием и чуть ли не после каждой арии настойчиво требовал: «Ну, а теперь — арию Ленского», — партию, в которой сам он имел поистине легендарный успех и которая для него была так дорога.

Однако Юрий уклонялся от исполнения просьбы и пел что-нибудь другое. Наконец, когда отказываться стало уже неловко, сказал:

— Сергей Яковлевич, в вашем присутствии я просто не имею права петь эту арию.

«Вот это голос, — восхищался Сергей Яковлевич. — С таким голосом можно покорить мир!»

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.