Визит после полуночи

— Лучше бы сказали, когда наконец закончатся эти безобразия!

— Они закончатся, когда вы начнете говорить правду. Вы утверждаете, что Виталий Рубин был у вас в купе после девяти?

-Да.

— Уже после того, как ваш муж ушел в ресторан?

— Да, после.

— И кроме Рубина к вам никто не заходил?

— Нет. Только он. Рубин искал зажигалку и подозревал, что ее украл наш сосед.

— Это она? — спрашиваю я, протягивая ей вещицу, которую уже опознал Жохов.

— Она.

— Значит, к Лисневскому она могла попасть только от убитого?

— Об этом спросите у него, — Татьяна Николаевна смотрит на Лисневского.

— Вы выходили куда-нибудь в это время?

— Нет, — отвечает Жохова.

— А ваш супруг утверждает, что в двадцать три часа, вернувшись из ресторана, он не застал вас в купе.

— Я выходила только на несколько минут — умыться...

— Это неправда! — раздается голос Родиона Романовича. Он резко поднимается с полки и возмущенно выкрикивает: — Она вас обманывает! Ее не было, не было! И зажигалку я взял не у Виталия... я вам все расскажу, только пусть она выйдет...

Жохова покидает купе и плотно задвигает за собой дверь.

— Все началось с этой проклятой зажигалки, будь она неладна... — продолжает он. — Вещь оригинальная и очень подходит к моему портсигару. Смотрите...

Лисневский достает свой портсигар. Действительно, две эти вещи очень похожи, словно сделаны одним мастером — обе покрыты тонким, витиеватым узором из серебряной нити.

— Я собираю подобные редкие вещицы, коллекционирую их. Захотелось приобрести и эту, но Виталий наотрез отказался, самому, говорит, нравится. Может, я все же уговорил бы его, но за картами мы поругались. Я сыграл невнимательно, и он обозвал меня мошенником. Потом, как вы знаете, все ушли в ресторан, а я остался. Нелепая ссора с Виталием меня, признаться, очень расстроила. Я пошел к себе, но там выясняли отношения супруги Жоховы. Мне же хотелось отдохнуть, расслабиться, и я решил перейти в другое купе. Проводник открыл мне второе, выдал постель. Я выпил чай, попытался заснуть, но ничего не получилось, и я пошел к проводнику. Вдруг вижу, как из седьмого купе вышел Виталий Рубин. Он вернулся к себе, в восьмое, а немного погодя в вагон с противоположной от меня стороны вошел Эрих. Он заглянул в восьмое купе, потом в седьмое. Оттуда появилась Жохова, и они вместе перешли в третье... Я решил перенести свои вещи, вернулся в седьмое купе и увидел на столике зажигалку... — Лисневский делает паузу. — Что тут объяснять? Стыдно... Поддался минутной слабости, соблазн был слишком велик... Я взял ее. И уже через пять минут пожалел об этом. Решил все же переговорить с Рубиным, упросить его продать мне эту вещь, а если откажет — возвратить. Когда подошел к восьмому купе, услышал там голоса. Что было делать? Я постоял, подождал и вернулся к себе, отложив разговор до утра... Проснулся от криков Жохова. Вышел и увидел Виталия. Сами понимаете, тут было уже не до зажигалки. Потом появились вы, стали всех расспрашивать, я понял, что рано или поздно заинтересуются пропажей, ведь она принадлежала покойному. Я решил положить ее на место, постучал в седьмое купе, но мне никто не ответил. Дверь оказалась незапертой. Я подумал, что Жоховы спят, и вошел. Но не успел я и шага сделать, как раздался крик, а дальше ничего не помню — потерял сознание...