Кажется, он сообразил, что от него требуется.
— Хорошо, я скажу. Сели мы в шесть. Играл Тенгиз, вы его видели. Играл еще Лисневский...
— Как зовут Лисневского, не знаете?
— Как будто Родион, но я не уверен.
— Продолжайте.
— Играл Виталий Рубин и я. В начале десятого закончили. Я вместе с Квасковым...
— Кто такой Квасков? — вновь перебиваю я.
— Он из пятого купе.
— Так. И что же вы сделали вместе с Квасковым?
— Пошли в вагон-ресторан ужинать. Вместе с нами пошел Жохов. Около десяти я ушел, а они остались. У себя в купе я лег спать. Остальное вы знаете: услышал шум, проснулся, увидел на полу Рубина.
— Когда вы вернулись из ресторана, он был еще жив?
Задавая вопрос, я не рассчитывал застать собеседника врасплох, но он опустил голову, пробормотал что-то на не знакомом мне языке, потом, запинаясь, ответил:
— Я не знаю... я не знаю, жив он был или нет... нет...
— Он лежал неподвижно?
— Не знаю.
— Но он находился в купе?
— Там было темно.
— А свет? Вы что, не включали свет? Он отрицательно мотнул головой.
— Стало быть, вы хотите сказать что после возвращения из вагона-ресторана вы не видели Рубина?
— Я думал, что он спит на верхней полке. Оригинально: пассажир раскладывает постель на
В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.