Потный парень из Бонна

Около пирамиды Хеопса бегает молодой парень, увешанный фотоаппаратами. Он весь в мыле, рубашка промокла, по лбу катится пот. Нос обгорел, и цвет у него уже сейчас отчаянно свекольный.

- Надо бы сказать, чтобы он смазал одеколоном нос-то, - говорю я моему спутнику господину Хамиду.

- Ну его к черту! Пусть бы он весь обгорел, этот молодчик из Бонна.

Почему добрый господин Хамид в традиционной красной феске и в синем, с иголочки, костюме от лучшего портного так неожиданно груб? Спрашивать неудобно. Надо наблюдать.

Долго ждать не приходится. Вижу, как немец подходит к арабу, одетому в национальный костюм, и пальцем манит его за собой. Араб, дежурящий у пирамиды вместе со своим верблюдом - приезжие любят делать экзотические снимки и неплохо платят за это удовольствие, - идет следом за немцем. Тот манит его еще дальше, к маленькому кусочку земли, обнесенному колючей проволокой: это чей-то крохотный огородик, проволока здесь условна, как, в общем-то, и сам огородишко. Но собственность есть собственность - ее пристало обносить чем-то. Колючей проволокой лучше всего. Тем более, что во времена империалистического господства в Египет завозилось слишком много колючей проволоки - отнюдь не для того, чтобы обносить огороды. Сейчас она ржавеет без дела... А немец, конечно, хочет показать араба за колючей проволокой. Фальсификация совершенно явная. И очень грубая.

Немец ставит араба около проволоки, падает на колено, прикидывает кадр сразу из трех аппаратов и просит араба смотреть на пирамиду, сурово сжав губы и нахмурившись. Он так и говорит, жестикулируя, нещадно перевирая слова:

- Плохо смотри, зло смотри, пирамида смотри.

Араб внимательно разглядывает немца, а потом говорит:

- Бахшиш!

Немец отвечает:

- Потом.

- Бахшиш, - спокойно повторяет араб.

Немец лезет в карман, достает деньги и протягивает арабу несколько фильсов. Тот внимательно пересчитывает деньги, опускает их в карман и принимает позу. Только смотрит он на пирамиду, весело улыбаясь.

- Плохо смотри! Плохо! - сердится немец.

- Зачем плохо? - удивляется араб. - Мне приятно смотреть на пирамиду, я очень люблю смотреть на нее, я вот уж тридцать лет любуюсь ею.

Задуманного кадра не получилось у немца...

Когда он отошел к своей машине, господин Хамид сказал арабу с верблюдом:

- Э, дружище, ты бы сказал ему, кстати, что в пирамиде много камней с Асуана, а я бы тем временем сбегал за врачебной каретой: немец наверняка сбесился бы...

- Зачем? - удивился араб. - Он же глупый. И потом у него обгорел нос. У всех европейцев обгорают носы, и они глупеют из-за этого до конца.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.