Вавилон, здравствуй

- Но как же можно быть счастливым, когда нет детей?

- Все люди, - спокойный жест руками, словно обнимающими мир, - мои дети. Моя мать, - глаза подняты к огромной скульптуре богоматери, - здесь, а отец - бог. Он несет людям счастье и спокойствие. Люди, которые верят в бога, - чистые люди светлой души...

У ворот храма скрипят тормоза. Почти упершись радиатором в решетку, останавливается голубой «шевроле». Кутаясь в легкие меховые пелерины, из автомобиля выскакивают две молоденькие женщины и, прикрывая руками пышные прически, бросаются к храму. Следом за ними идет пожилой мужчина в визитке. Он идет медленно, ступая по лужам, тяжело дыша. Лицо у него белое, испитое, под глазами - отеки.

Мурад знает все; он осторожно трогает меня за рукав и шепчет:

- Это господин из казино. Совсем неподалеку от храма огромное казино, а попросту говоря, игорный дом.

- А этот ваш сын тоже чист душой? - спрашиваю отца Мориса. - Он что, приезжает в храм просить у бога выигрыша? Или, быть может, удачи в шулерстве?

Отец Морис смотрит на меня и молчит.

- Там, - я киваю головой на казино, - ваши «дети» тоже проводят время «богоугодно», а?

С лица отца Мориса сходит улыбка. У глаз собираются добрые морщинки рано состарившегося человека. И он тихо отвечает:

- Знаете, я никогда не смотрю в ту сторону...

Моросит дождь. Мелкий, словно процеженный сквозь рваное решето низких туч. Капли дождя о чем-то быстро шепчутся с накрахмаленной листвой пальм. Далеко - далеко внизу Средиземное море... Отец Морис поворачивается и идет в храм следом за теми тремя, из казино, за своими «детьми», у которых есть бог - золотые кружочки, на которые, как им кажется, можно купить все: и любовь и отпущение грехов.

Две точки зрения

- Будьте любезны, пачку сигарет.

- «Кент»? «Кэмэл»? «Лаки страйк»?

- Нет, спасибо. Я не хочу американских сигарет. Дайте ливанских, пожалуйста.

- Каких?

- Ливанских.

Продавец удивленно смотрит на меня. Выражение лица у него меняется. Если, предлагая «Кент», он весь так и светился любезностью, то сейчас, когда я попросил ливанские сигареты, в его глазах пропал всякий интерес ко мне. Человек, покупающий ливанские сигареты, которые в три раза дешевле американских или английских, - явно несостоятелен, он не настоящий покупатель.

- Простите, - говорю я, положив на прилавок деньги, - но мне кажется, вам должно быть приятно, когда приезжий просит именно ливанские сигареты...

- Больше всего мне приятен хороший оборот.