Когда я вижу на манеже Антошку, я вспоминаю слова знаменитого тренера по гимнастике Юрия Штукмана: «Тренироваться не надо». Нужно выйти на ковер и исполнить свой трюк». (Антон и Антошка — цирковые имена клоунов Екатерины Можаевой и Евгения Латышева. Антон — взрослый, рассудительный. Антошка же — подросток-сорванец, живущий по принципу — захотел, значит сделал...)

Действительно, тренироваться не надо. Если только природа подарила тебе талант и ты, прежде чем выйти на ковер, выполнил такой объем работы, какой зритель, аплодирующий тебе, не в состоянии даже вообразить.

...Номер заканчивается, и Антошка мгновенно превращается в молодую женщину, улыбка которой вовсе не поражает беззаботностью. Расставшись с маской, актриса становится Катей Можаевой, которая вот уже девятнадцать лет работает в цирке, отдавая ему по 8 — 12 часов в день и чувствуя, что она с Антошкой нечто вроде сообщающихся сосудов: наделяя своего героя энергией и удачливостью, она сама лишается их.

— И кем же ты себя больше ощущаешь — Антошкой или Катей Можаевой?

— Антошкой. Хотя постоянно испытываю усиливающуюся с годами тоску по той женщине, которую я так глубоко скрыла в себе. Изо дня в день я работаю ради Антошки...

Цирк — иллюзия, неуязвимые артисты, умные животные, одушевленные предметы. За стенами цирка скрыты не только сегодняшние программы. Там живут все времена, все цирковые эпохи. Потому что артист, беззаветно и безрасчетно тративший себя на манеже, — а иначе в цирке нельзя, — даже уйдя из жизни, не уходит из цирка...

И в то же время цирк — реальность, головоломные трюки, которые нужно всякий раз исполнять, преодолевая страх и боль. Каждый вечер, на протяжении всего сезона, всей жизни. Здесь никогда не будет видеозаписи — на арене ценится только подлинность.

Иллюзия и реальность — они постоянно взаимодействуют и противоборствуют, и потому маска клоуна может вдруг стать одним из главных действующих лиц драмы, в которой участвуют люди...

Но как же возникла маска Кати Можаевой?

— Постепенно. Недавно я просматривала старые фотографии, — вспоминает актриса, — и поняла, что тот мальчишка, в образе которого я исполняла классические репризы много лет назад, когда только пробовала себя в клоунаде, был очень похож на моего сегодняшнего Антошку.

Я никогда не играла мальчика. Мне это было не нужно. И потом... Клоун — это не пол и не возраст. Это сущность артиста.

Как-то за границей один журналист спросил меня: существует ли у вас авторское право на клоунскую маску? Не знаю, говорю, по-моему, нет. А вы не боитесь, что кто-нибудь использует ваш образ?

Я неважно владею английским, поэтому не могла все объяснить словами. И тогда жестами показала, что маска — это не одна лишь внешность. Главное — твое сердце, а его никто — кроме тебя — использовать не сможет. Мой собеседник меня понял. И больше не выражал тревоги за судьбу Антошки...

Катя продолжает рассказ, и я понимаю, сколь сложны взаимоотношения клоуна со своей маской, понимаю, что, подарив маске жизнь, он затем вынужден считаться с ее требованиями и желаниями. Более того, оказывается, что маска порой способна повлиять на судьбу своего создателя.

Но сначала о том, что предшествовало рождению Антошки.

...В детстве Катя переболела всем, чем только можно. По полгода лежала в больнице. И все же училась неплохо: выручала прекрасная память. А вот компенсировать пропуски в балетной студии было невозможно. И в 15 лет она поняла: Майи Плисецкой из нее не выйдет. Ну, а на меньшее она — лидер по природе — не могла согласиться...

Как-то одна ее подружка, которая занималась в цирковом кружке, пригласила Катю на репетицию. Та согласилась, пришла и... осталась в цирке на всю жизнь.

Ее сестра Галина тоже занималась в этом кружке, овладевая азами клоунского искусства.

— Я с завистью смотрела на сестру, — вспоминает Катя. — И вот почему. В детстве на меня сильно повлиял театр. Поэтому я не могла удовлетвориться одним-двумя номерами, с которыми обычный цирковой артист выступает чуть ли не всю жизнь. Мне хотелось сыграть все. Но в цирке такая возможность есть лишь у клоуна. Только клоун может говорить все, что ему заблагорассудится. Не одними словами, разумеется. Слова в цирке, как и везде, редактируются, но у клоуна есть еще жест, движение, пантомима... Клоунада — это свобода. Мне необходимо было работать именно в этом жанре, потому что я не в состоянии вынести, когда меня лишают свободы, загоняют в угол...

Кате Можаевой не было и шестнадцати лет, когда она отправилась в свою первую гастрольную поездку. С тех пор ее жизнь — бесконечные выступления, репетиции и переезды...

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.