Если не считать тех редких моментов, когда я – вместо Ксении – приходил на родительские собрания – наша Галка тоже девятиклассница, – иметь служебное дело со школой мне еще не доводилось. Практически для меня это новый мир. И образ мышления взрослых людей в этом мире мне мало известен. А для установления полной истины в случившемся с Никитой Гладышевым мне, несомненно, надо многое понять. И, в частности, образ мышления, психологию людей, призванных выпускать в большую жизнь таких ребят, как Никита Гладышев, наша Галка, и других-других...

Я внезапно поймал себя на том, что ощущаю какую-то личную причастность ко всему этому делу как человек, в семье которого живет и воспитывается дочь-девятиклассница.

И почувствовал раздражение. При чем здесь личная причастность, при чем моя дочь? Я следователь, юрист. Все остальное может только мешать, уводить в сторону.

А директор Румянцев между тем разволновался, встал, начал ходить по кабинету, иногда взмахивая рукой и рубя воздух.

— Высоки требования современной школы, скажу я вам, Дмитрий Васильевич, ох, высоки! Видимо, иначе и нельзя, жизнь на месте не стоит, заставляет уходить от привычного. Но люди-то все из того же, как говорится, материала. Их труднее переделывать, нежели новые поколения ЭВМ создавать. Вот, к примеру, семья Никиты Гладышева. Отец с высшим техническим образованием. Мать с высшим медицинским. Оба, значит, знакомы с математикой, физикой, химией, а это сегодня, что ни говори, три кита. Так?

— Верно, – согласился я.

— Что же получается? А то, что родители Никиты – при необходимости! – сами в состоянии помочь своему сыну. Теперь берем из этого же девятого «Б» другого учащегося – Николая Терехова. Шпанистый парень, не буду скрывать. Приди вы по поводу него – ничуть не удивился бы! Учится плохо, еле-еле на троечку вытягивает. Кстати, из семьи ушел отец. Одна мать и тащит Николая. Ну, вызывал ее, беседовал. А она плачет: «Так я ж не могу в его уроках разобраться, товарищ директор, как мне его проверять? А на репетиторов денег у меня нет!» Она машинистка... Мне ее по-человечески жаль, а у самого в голове мысли об отчетности по успеваемости, об отчетности для роно!

— По-моему, – заметил я, – вы берете полярные точки, говоря о Гладышеве и Терехове.

— Верно! – обрадовался директор Румянцев. – Правильно вы ухватили. А почему беру? Да потому, что они оба учатся в одном классе. Вы мне можете возразить: «Пусть Терехов идет в ПТУ, там он получит среднее образование да еще и специальность». Согласен. Получит. Но если бы в ПТУ пошел, скажем, Никита Гладышев, уверяю вас, специалист из него получился бы выше классом. Однако ни мы, ни родители не отпустим ведь Никиту Гладышева в ПТУ!

Директор Румянцев еще раз вздохнул, вернулся к столу, тяжело опустился на стул.

— Впрочем, – тихо заговорил он, – мне бы не хотелось, чтобы вы подумали, будто успеваемость школьников и их поведение зависят исключительно от уровня образования родителей. К сожалению, часто образованные родители в силу различных причин – занятость, просто нежелание, лень, равнодушие – не могут или не хотят уделять необходимое внимание ребенку. А вот, допустим, сын нашей гардеробщицы тоже отличник. Мать его с детства к труду приучила, к настырности, к любопытству, если угодно. Он, если чего не понял, с учителя семь потов сгонит, чтоб тот все объяснил, по полочкам разложил. Тут все, конечно, индивидуально. И о Никите Гладышеве я так, к примеру просто. Понимаете?

— Понимаю, – кивнул я, – Вчера вечером Никита Гладышев погиб.

Мои слова прозвучали для директора Румянцева громом среди ясного неба. Он даже весь сжался.

– Боже мой, – чуть шевеля губами, пробормотал он, – Гладышев был верным кандидатом на золотую медаль...

Понятное дело, в этот момент директор Румянцев не осознавал всей нелепости своих слов.

– Его что же, – он как-то боком, неуклюже потянулся ко мне, – убили?

Я не ответил, пожал плечами.

– Господи, скорей бы уж эти два оставшихся года с плеч, – страдальчески воскликнул директор Румянцев. – И все – на пенсию! Пускай другой на мое место садится, кто помоложе, у кого нервы покрепче, а я свое отдал...

Если окажется, что Никита Гладышев покончил с собой, директору Румянцеву не позавидуешь: вереницей потянутся всякого рода комиссии. «Почему? Как такой роковой исход могли просмотреть школа, педагогический коллектив и вы лично, товарищ Румянцев? Кто виноват? И вообще что за человек он был, этот ваш Гладышев, которого вы, товарищ директор, считали верным кандидатом на золотую медаль?..»

Что и говорить, не позавидуешь ему. А мне?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 13
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.