Четверг

Подходит к концу рабочая смена. Станок Гали Михеевой четко отстукивает, словно отсчитывает, каждый пробитый шунт - Маленькую деталь к кулачковым элементам. Даже на глаз Галя может определить, что сменное задание уже выполнено и станок отсчитывает теперь сверхплановые шунты.

Маленькая, хрупкая Галя вдруг вздрагивает: на ее плечо ложится чья - то тяжелая рука.

- Не забудь, - говорит Рита Мирзоян. - Сегодня в шесть. С литейным...

- Знаю, - кивает Галя.

Рита еще долго стоит у ее станка, потом неторопливо подходит к Алле Абрамцевой. Алла разговаривает с ней тоже коротко и тоже продолжает работать. Тогда Рита медленно, вразвалочку бредет обратно, на механический участок, включает станок, обрабатывает одну втулку и опять выключает...

О предстоящей волейбольной встрече с командой литейного цеха знают все. Мирзоян утке дважды оповестила участников игры, гак что нет необходимости напоминать еще. Но Рите не хочется работать, и она отыскивает причины, чтобы лишний раз уйти от станка. Задание, наверно, опять останется невыполненным, и мастер опять будет ворчать, что Мирзоян плохо работает, что она ленива... Рита подбирает высыпавшиеся из - под косынки волосы и наконец решительно направляется к питьевому фонтанчику. Пить ей не очень хочется, но зато есть возможность еще раз прогуляться по цеху.

А после смены, когда комсоргу сообщают предварительные результаты работы комсомольцев за этот день, Толя Русанов хватается за голову: против фамилии Мирзоян черным карандашом жирно выведена цифра «80%». Комсорг пробегает глазами весь список: Мирошкин - 220, Михеева - 118, Голубкова - 100, Хлупов - 170, Климов - 150... У всех остальных хорошие проценты. За ними - обработанные детали, собранные контроллеры, тормозные магниты, электроаппараты с условным названием «тропические», которые завод изготовляет по заказу Индии. Но за этими цифрами не только контроллеры и магниты. Эти цифры раскрывают разные характеры, взгляды, разное отношение комсомольцев к труду. Не все пришли в цех умелыми и трудолюбивыми. Со многими пришлось хлебнуть горя, к каждому надо было найти особый подход. И невеселые мысли о Мирзоян невольно наводят комсорга на воспоминания о том, как трудно приживался в коллективе Валентин Климов.

Два года назад он был самым плохим токарем. Постоянно не выполнял нормы, опаздывал, прогуливал. Были случаи, когда мастер кричал в кабинете начальника:

- Лодыря держим, бездельника! Гнать его надо! Весь цех позорит!...

Начальник вызывал комсорга и просил мастера:

- Повторите. При нем повторите.

Мастер добросовестно, с тем же темпераментом повторял характеристику токаря Климова. Комсорг чувствовал себя мерзко, будто не Климова, а его, Русанова, ругает мастер. Уходил комсорг из кабинета начальника цеха злым. Он напускался на Климова, говорил с ним резко, без обиняков и сентиментов. Парень выслушивал, а назавтра являлся в цех с опозданием на полчаса. Нехотя брался за работу, запарывал несколько деталей, с грехом пополам делал половину задания и за полчаса до конца смены выключал станок. Внушения ни к чему не приводили.

Тогда Русанов решил подойти к этому парню с другой стороны: стал настойчиво приглашать на комсомольские вечера, массовки, в кино, театры, куда молодые рабочие ходили веселой, шумной компанией. Климов, всегда державшийся особняком, стал понемногу сходиться с ребятами, и постепенно его заинтересовала комсомольская жизнь. А ребята увидели за его внешней безалаберностью и неорганизованностью совсем неплохого человека. И стали бороться за этого человека всем коллективом.

Валентин, конечно, не чувствовал этой борьбы. Ему казалось: просто приветливее и внимательнее стали обходиться с ним комсомольцы, не допускали грубостей даже тогда, когда он заслуживал этого. И действительно, комсомольцы относились к Валентину терпимо, выжидающе, они как бы приняли его в свою семью, поверили ему и ждали, чем он ответит на их доверие.

Тронуло Валентина доверие ребят или стыдно наконец стало быть хуже других, - он не сумел разобраться, но только не смог больше жить прежней жизнью. Ему тоже необходимы стали комсомольские поручения, общие заботы. Он перевыполнил, наконец, сменное задание и испытал настоящую радость труда. И эта радость тоже стала необходима.

И вот наступило время, когда в кабинете начальника цеха мастер так же темпераментно говорил о Валентине:

- Климов - то, а? Молодец! Этак он и Мирошкина обставит!

Начальник цеха вызывал комсорга и опять просил мастера:

- Повторите...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.