Все это я рассказываю не для того, чтобы читатель понял, какие хорошие девчата живут в Челнах. А для того, чтобы, вернувшись к теме нашего разговора, задать вопрос: что может удерживать на стройке этих и подобных им девушек и ребят, вчерашних десятиклассников, сегодняшних строительных рабочих? Современных молодых рабочих, которых с каждым годом все больше и к которым опытные руководители наших СМУ, трестов и управлений пока не могут до конца приспособиться?

Материальный стимул?

Пока не женятся и не выйдут замуж, пока за спиной надежные родители, лишняя двадцатка в месяц на них действует слабо. Вечер в хорошей компании важней. Надежды на квартиру года через три? Но дай им бог до того времени выбрать, где бы им, собственно, хотелось жить...

Моральный стимул?

С этим сложно, надо объяснять подробней.

Говорят, молодежь сейчас не та, что в тридцатые. Тогда, мол, самоотверженности, самоотрешенности было побольше. Вот когда Магнитку строили...

Да, тот же КамАЗ, например, строят не так, как Магнитку. Не так, как поднимали в начале тридцатых годов куда более скромный по мае-

штабам Первый подшипниковый на окраине Москвы.

Но давайте спокойно разберемся в психологических причинах этого явления, а именно: почему сегодняшняя молодежь выглядит менее самоотверженно?

Подшипниковый стране был жизненно необходим – без подшипников нельзя было бы ни поднять индустрию, ни наладить транспорт, ни выстоять в явно надвигающейся войне. А громадный КамАЗ очень важен, но жизненно необходимым его не назовешь, будет преувеличение. Вообще наша промышленность достигла сейчас такого уровня, когда важных строек много, но судьбу страны не решает из них ни одна.

И парень, уходящий со стройки на другую или на завод, вовсе не чувствует себя беглецом и предателем, что бы ни кричал ему вслед раздосадованный мастер: ведь и в другом месте люди нужны, а уж что выбрать – это его личное дело. Зато, заметьте, на Даманском, когда действительно решалось многое, люди стояли до конца. Ведь там-то никто не ушел! Те же самые вчерашние десятиклассники проявили такую самоотверженность, что сравнение с солдатами Отечественной вовсе не выглядело натяжкой.

А ведь парни на Даманском были самые обычные, никто их специально не отбирал. Рядовой участок бесконечной границы, – кто мог знать, что коварный и кровавый узел завяжется именно здесь!

Или другой случай, сугубо гражданский. Помните, оспа в Москве? Как напряженно, собранно и одержимо работали тогда наши медики, не в последнюю очередь молодые! Угроза эпидемии была вполне реальна, и агитировать не пришлось никого.

Нет, молодежь не стала менее самоотверженной. Просто чем мощней и значительней делается наша экономика в целом, тем меньшая доля значимости падает на каждую отдельную стройку. И молодежь не может этого не ощущать. Такова реальность, и ее следует иметь в виду.

Есть и такая форма морального стимулирования, как похвала в разных ее проявлениях: доска почета, благодарность в приказе, грамота, статья в многотиражке и т. д. Но сколько народу можно похвалить на стотысячном КамАЗе? Сотню? Капля в море. Десять тысяч? Обесценится похвала. Да и легко ли выделить действительно лучших, скажем, из нескольких тысяч челнинских водителей, когда и машины у них разные, и условия разные, и задания разные?

В силу этих и ряда других причин оба традиционных стимула на наших девочек из общежития действуют средне. И работать им хочется не столько там, где платят, и не столько там, где хвалят, сколько там, где им будет хорошо. Словом, их тянет туда, где «туман» из песенки и Зурбаган из стихов.

Но эти мотивы далеко не очевидны и запрятаны глубоко. Потому и вырвалась такая фраза у одного из руководителей стройки:

– Не могу понять: почему они уезжают?

Да, привычная формула: «Материальный стимул плюс моральный стимул равняется устойчивости кадров» – увы, нынче не точна. В ней появился некий икс, не разобравшись в котором, уравнения не решишь.

Я бы определил его как духовный стимул.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.