Комсомольский секретарь… Странная все-таки это порода людей, ищущих себе лишних сложностей, испытаний, трудностей. А их ему в изобилии предлагает сама жизнь ежедневно, ежечасно. Как тут оставаться самим собой? Как уметь радоваться жизни, если даже она и не дарит тебе желанных побед и успехов? — Наверное, только немногим из нас хватает мужества быть счастливым каждый будний день, не смотря ни на что. «Я — счастливый человек!» — говорит про себя Сергей Червонопиский.

Дунул ветер, под ноги мне бухнулось яблоко и покатилось по асфальту. Светит солнце, люди смеются, толкаются, поругиваются, влезая в троллейбусы, длинной очередью стоят за мороженым. А меня почему-то раздражает суета. Хотя нет, не почему-то. В душе еще остается напряжение и какая-то жесткая сосредоточенность, когда хочется молчать, когда громкий возглас кажется неуместным. когда хочется пристально взглянуть в лицо проходящего мимо человека, когда город словно отступает от тебя на шаг и ты идешь рядом с ним. как вдоль реки, стремительно бегущей где-то рядом.

Я только что посмотрел фильм. Короткий документальный фильм, снятый украинскими кинематографистами. Двадцать минут экранного времени. Рассказ о молодом гвардии старшем лейтенанте, который служил в Афганистане. Служил хорошо — два ордена Красной Звезды тому свидетельство. Но вот так случилось, что БТР старшего лейтенанта подорвался на мине. Из госпиталя парень выписался без ног. Но не сдался. Заставил себя не сдаться. Пошел работать в горком комсомола и стал первым секретарем горкома. Парня зовут Сергей...

Я иду по городу, и снова в память врывается его лицо из фильма и очень спокойный взгляд. В фильме часто и крупно показывали эти глаза, а перед этими глазами крутилась жизнь: молодежь, танцующая в баре, ребята, которые вспоминали, как было «там», отец Сергея, его мать, жена, только что родившийся сынишка, беззащитно и широко взирающий на мир... И было в этих глазах, даже когда они улыбались, нечто такое. что западает в душу и тревожит ее. что. раз мелькнув, оседает в памяти и срастается с ней навсегда. Там, в этом взгляде, не было тоски или упрека, там было сдержанное упрямство человека, который смог однажды преодолеть себя и посмотреть на жизнь, как на вечное преодоление преград или как бы с высоты птичьего полета, упрямство человека. который однажды, но уже навсегда решил для себя все. который понял то. что дано понять только ему одному. Такой взгляд не дается человеку от рождения. Таким его делает жизнь. Но для этого жизнь должна сложиться по-особому.

В конце фильма парень говорит несколько фраз: «Я не считаю это особым мужеством. Нельзя сдаваться. Надо в свои силы верить. Марку держать надо». Зовут парня Сергей. Фамилия Червонопиский. Сейчас он первый секретарь горкома комсомола в Черкассах. А теперь сначала...

Иду в горком комсомола, чтобы еще раз увидеться с Сергеем. При первой встрече разговор у нас как-то не клеился. Битый час просидел у него в кабинете, пытаясь прорваться через его «зачем» — «Зачем обо мне писать?». Он не кокетничал. О себе почти не говорил, ограничиваясь скупыми, короткими фразами типа «хотел быть только военным и стал им», «закончил Минское суворовское училище, потом — Рязанское высшее воздушно-десантное...», «если бы не случилось то, что случилось, пошел бы опять служить», или «ненавижу, когда завидуют. Зависть порождает все самые плохие качества», или «работа — это для меня

— Сергей, а Афганистан?

— Афганистан — это Афганистан. О нем не расскажешь. Там надо побывать...

Странно, но мне почему-то понравилось его упрямство и нежелание пускать к себе в душу. Мне приходилось встречаться с разными людьми. и самым сильным и настоящим это было свойственно — они упорно не выносили на поверхность слова. мысли и чувства, они были по-хорошему недоверчивы, распахиваясь настежь только с теми, кого считали действительно близкими и родными. Эти люди никогда не суетились перед журналистами или начальством, о таких принято говорить, что они знают себе цену. Но за плечами у каждого лежала своя дорога к этой самой цене, дорога, по которой дано пройти не каждому. И эти люди, несмотря на их закрытость, обладали какой-то особой притягательностью, казалось, что они видят тебя насквозь. но от этого не становилось неуютно, наоборот, им хотелось довериться и войти в число их друзей. Они никогда не приспосабливались к ситуации, относясь к жизни спокойно, бережно и честно, но воспринимая ее как длинную погоню за трудностями, в борьбу с которыми всегда вступали один на один. И им это нравилось, потому что они могли развиваться, только преодолевая, только в сопротивлении обстоятельствам. Наверное, именно таких имеют в виду, когда говорят «мужественный». Сергей, по-моему, относится к таким.

— Скажи, а трудно было после...этого?

— Нормально.

— Но ведь многие в этой ситуации сломались бы, не выдержали...

— Ну, почему же?..

Потом он скажет мне: «Я не считаю это особым мужеством. Мне кажется, на моем месте так поступил бы каждый...» Возможно, сильный человек действительно считает, что сильных много. Наверное, оценку людей он ведет от себя, и это естественно. Но только испытание, которое обрушивается всегда внезапно. высвечивает, как рентген, всю прежнюю жизнь, все лучшее и худшее, что в ней было, что копилось, отсеивалось. что воспитывалось и из чего вырабатывался характер. Поступок всегда закономерен. Сергей сложился так, что оказался готовым к поступку.

— Сергей, а все-таки что помогло выстоять?

— Отец. Мама. Моя жена Наташа. То, как меня воспитывали...

А потом в его кабинет вошел Саша Кацев. И когда они с Червонописким обменялись рукопожатиями, я понял, что Саша тот самый «родной и близкий», с которым преград в общении у Сергея не существует. Саша и сказал мне о фильме.

Через два часа мы сидели с Сашей на лавке, по глазам лупило солнце, и он говорил:

— Сережа — из немногих, это точно. Я хорошо его знаю, сам в комсомоле работал, был членом бюро обкома. Еще до Афганистана... Сережа не любит, когда ему сочувствуют, не выносит этого в любой ситуации. Если он поймет, что к нему поблажки, сразу уйдет с работы — наверняка. А люди его любят. По-настоящему. И уважают. Я помню, как на областной конференции его встретили: потолок чуть не рухнул — так аплодировали... Он очень надежный. Если сказал, что берется за дело, значит, все, можно быть уверенным — выполнит. Что еще?.. Некоторые займут какой-то пост и не выдерживают, ломаются. Машина, секретарша, селектор, кабинет — вся эта мишура шарахнет по человеку, и человека не осталось, одна поза. А Сережа остался человеком, к нему каждый как на исповедь идет, по самым разным поводам. Для него чужое — всегда его, всегда близкое. И работать умеет. Любит работать. Он в горкоме с утра до ночи. Недавно у него дочка родилась. Сначала сынишка, а теперь вот дочка... Так вот она его долго просто не признавала, потому что не видела — он уходит, когда она еще спит, и приходит, когда она уже спит. А жена у него — Наташа... Вот он однажды понял, что нужен — очень нужен — еще одному человеку, я про нее говорю, и это сильно ему помогло... Это как... Вот идешь в метро и видишь: «Нет выхода», а потом пройдешь и в другом месте читаешь: «Выход с противоположной стороны», и легче на душе становится. Я понятно говорю?.

А я, слушая Сашу, заметил, что его волосы — по самым кончикам, над висками — блестят сединой. И еще подумал, что есть какая-то высшая закономерность в том, что свой отпуск Саша начал с того, что пришел к Сергею. Только прилетел в город и сразу к Сергею. Эта высшая закономерность понятна только тем людям, у которых в прошлом есть какой-то кусок жизни, где они увидели — «открыто и в упор» и совместили свои точки отсчета на жизненные ценности, потому что у них была возможность сначала проверить себя, а потом поверить друг в друга.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.