Там, где Бежин луг

На каком - то узле эшелон переменил направление, грохотал, грохотал, и, стало быть, вот, пожалуйста! А я и в мыслях не держал увидеть родные места раньше, чем кончится война; потому и на берёзы и на зорьку смотрел равнодушно, смотрел точно так, как на десятки незнакомых станций. Не случалось воевать там, где рос. А теперь это показалось так похожим на песню, которую пели в эскадроне!... С командиром же ни одним словом, ни гу - гу. Потому, бой на носу... Сгрузились. Едем. Неужели не пройдём через село? Так и подмывает меня спроситься на свиданку с семьёй. Но не решаюсь: сейчас не к чему, лучше после боя. Всё же поправил шапку и выпрямился. Еду дальше...

Рассказ течёт несмолкаемым ручейком, и мальчики представляют себе, как в пухлой целине снега, уступая эскадрону дорогу, остановились сани, груженные навозом; как дядя Дементьев, узнав односельчанина, хочет крикнуть, но сдерживается, боясь, что дома, узнав о том, что он проехал мимо, будут беспокоиться. Отвернулся дядя Дементьев. А когда отъехал, обернулся: неплохи у колхоза кони!..

Потом колонна сворачивает в сторону. Морозным снегом искрится поле. Хруст копыт о мёрзлый наст, храп лошадей. Эскадрон несколько раз меняет участки, и только к рассвету следующего дня занимает исходную, ждёт приказа к бою.

Коричневые стволы сосен на опушке, где сосредоточился эскадрон, маскируют коней. На сучьях деревьев видны царапины от пуль.

«Ну, друг - надежда, не впервой нам! - говорит тогда дядя Дементьев, гладя рукой гриву коня: - Что я без тебя!»

Впереди, почти на горизонте, куда с минуты на минуту должны ринуться конники, застыли языки пожар». Дядя Дементьев думает, что судьба его села зависит от исхода этого боя. В масляных и злых выпуклых глазных яблоках коней стынет отблеск зарева.

«Ну, друг - надежда!» - опять говорит дядя Дементьев.

Ребятам слышится шум ветра, сабельный свист, они ощущают безотказное подчинение Баяна воле хозяина...

Когда же, выйдя из атаки, дядя Дементьев скакал по краю ложбинки, поросшей кустарником, Баян вздрогнул и припал на переднюю ногу.

«Ну, друг, ну! Что, думаешь, брошу?» - потянул Дементьев за повод раненого коня.

Баян тяжело дышит. Вася представляет себе, как он влажными глазами смотрит на хозяина, а на дороге остаются мёрзлые капельки крови. Лишь к полудню дядя Дементьев приводит его на исходные позиции. Ветфельдшер машет рукой. «Был когда - то кавалерийский конь!...» - говорит он. Долго возятся около раны. Дядя Дементьев не выпускает из рук повода: «Друг и товарищ окончил боевой путь. Что я без него?..»

Эти слова особенно действуют на ребят. В этом месте рассказа они жалеют и дядю Дементьева и Баяна. Если бы и дальше рассказ шёл про раненого Баяна, Вася, глотнув подступивший к горлу ком, отошёл бы в сторону.

Но дальше в рассказе всё меняется к лучшему. Дядя Дементьев предлагает командиру эскадрона съездить с ним неподалёку в колхоз и там присмотреть подходящую лошадь в обмен на раненого Баяна.

Зная, что дядя Дементьев мечтал не в таком виде показаться в родном селе, а подбоченясь, играя конём, не таща на поводу еле - еле переступавшую лошадь. Вася покачивает головой.

О том, как ночью дядя Дементьев идет завьюженной улицей села, минуя свой дом, всем известно. Знают также, что он стучал в ворота конного двора не кулаком, а ногой, мягко и глухо, так как был в валенках. Ему открыл Николка Дементьев, проще говоря, его сын. И, хотя при этом никто не присутствовал, на селе ходили разговоры о подробностях встречи отца с сыном.

- Вы и сейчас невелики, а тогда наполовину того меньше были, Сахару от сахара, Сахалин от сахарина не отличали, а мой Николка мог уж всякий случай собственным разумом взвесить. Поговорили мы о том, о сём. Пожалел я, что председатель в отлучке за семенами, и начинаю заикаться насчет обмена. «А, а, а... ты вот что? Боюсь, мне за это суд!» - отвечал Николка.

- А я ему даю такой ответ: «Я ж от армии в свой родной колхоз за помощью пришёл, а ты мне - судом. Суды, - говорю, - теперь наши, военные!...»

Так мы с ним посурьёзничали любя, гляжу, выводит он из стойла такого вот конька, невеличку. Не того, что мне утром попался, а другого. «Значит, - думаю, - у колхоза кони имеются». «Не серчай, - говорит, - папаша, какой есть. На вид не богатырский, но шустрый. Ты попробуй!»

Я ему - вольта. Он - вольта. Я ему рысь предлагаю. Он рысь даёт. Я - галоп. Он - галоп. Сделал я три круга по двору - подходящий конь! Кого же, спрашиваю, благодарить за такую выучку?

Николай у меня ласковый. Зачем же, говорит, отцу сына благодарить, он ему обязан. Ну, говорю, тогда принимай благодарность от командира! Оставил я сыну Баяна и в ту же ночь уехал.