Совесть

Художник сутул, грузен, сидит на низком стуле, широко расставив согнутые в коленях ноги, как бы несколько придавленный к земле. Но «земное притяжение» уравновешено изображенным в центре картона портретом дочери, который пишет Крамской (самой девушки на картине нет — только ее изображение).

Темный и тяжелый, взятый со спины силуэт старого художника — и перед ним на холсте обращенное лицом к зрителю юное существо, возвышенное, солнечное, яркое.

«Вообще я окружен молодежью», — пишет в последние свои годы Крамской. Он рассказывает:

— Они меня сами научили понимать их иначе, чем, признаюсь, я, грешный, с чужого голоса понимал их, — это Крамской о молодых, о «нынешних», о будущих. — Я сперва, сознаюсь, со снисхождением-таки стал прислушиваться, потом мало-помалу уже со вниманием. Дальше да больше, подсел поближе и шляпу снял. Нет, думаю себе, нам в их годы и в голову ничего такого не приходило. Куда ушли!.. Боже мой, куда они ушли! После я проверял еще их — и увидел, что уважать надо, положительно уважать, а не со снисхождением относиться...

«В деле искусства и старые и молодые — всегда ученики». — повторяет он и, сопоставляя труды своих товарищей по искусству с трудами тех, кто приходит им вослед, замечает: нет, друзья по поколению «не стали хуже, а только другие ушли дальше».

Разглядывая написанный Репиным портрет, он, учитель, портретист прославленный и единодушно признанный, спешит открыться младшему товарищу в горячей исповеди: «В первый раз в жизни я позавидовал живому человеку, но не той недостойной завистью, которая искажает человека, а той завистью, от которой больно и в то же время радостно; больно, что это не я сделал, а радостно, что вот же оно существует, сделано... Так написать, как написаны глаза и лоб, я только во сне вижу, что делаю, но всякий раз, просыпаясь, убеждаюсь, что нет во мне этого нерва и не мне, бедному, выпадет на долю принадлежать к числу нового, живого и свободного искусства. Ах, как хорошо! Если бы вы только знали, как хорошо!»

«Искусство обширно и неисчерпаемо, — повторял Крамской. — С каждым новым поколением открываются новые горизонты и новые пути, по которым должны еще устремиться художники в будущем».