Солнечный дождь

- А, преобразователи! Как дела?

- Водосборная площадь пять квадратных километров, - авторитетно заявляет Майя, и все в комнате поворачивают головы и смотрят на неё с уважением. Даже счетовод перестаёт щёлкать костяшками.

А я готова рассердиться: чего она выскакивает? Разве здесь нет начальника отряда?!

- Пруд получит сто пятьдесят тысяч кубометров воды, - поясняю я.

- Вот спасибо, товарищи! - говорит Игнат Степанович, будто это наша заслуга. - Значит, поливать будем больше пятидесяти гектаров.

Колхозники, собравшиеся в правлении, засыпают нас вопросами. Многие интересуются различными способами полива, спрашивают, какой из них лучше. Я, конечно, высказываюсь за дождевание: оно ближе всего к естественному, природному процессу. Один колхозник замечает, что дождевальную установку приходится перетаскивать, при этом поливальщики наступают на растения, кроме того в местах соединения труб вода подтекает и делает промоины.

- А правда ли, - обращается он ко мне, - что изобретена специальная пушка для орошения: её заряжают водой, стреляют, и дождь идёт над целым полем?

Застигнутая врасплох, я высказываю предположение, что пока это научная фантастика. Но Борис, не щадя моего самолюбия, заявляет, что да, он читал, такие опыты производятся. А женщины деловито расспрашивают, какие культуры выгоднее всего сеять на орошаемом участке и сколько, например, можно получить с гектара махорки.

- У нас уже тут глаза и зубы на пруд разгорелись, - вставляет словцо Игнат Степанович, - хотим, чтобы сразу и рыба, и птица, и ветвистая пшеница, и сладкий бурачок, и крепкий табачок!

По комнате прокатывается смех.

- А держать воду он будет? - вдруг тревожится кто - то. - Не уйдёт, как в «Рассвете»?

Мы отвечаем, что, судя по образцам, вынутым из ямы, глинистый слой недалеко, воду держать будет.

- Ну, орудуйте, орудуйте, молодые специалисты! - напутствует нас председатель, чрезвычайно довольный.

Ночевать мы решили на свежем воздухе. Нам с Майей постелили в плетнёвой сторожке. Осенью хозяйка ссылала в неё яблоки. И мне кажется, что и сейчас здесь пахнет антоновкой.

А верный себе Борис тут же в саду разбил палатку: он хочет чувствовать себя в походе.

После ужина я не пошла сразу спать, а подсела в хозяйкиной избе к лампе. Мне не терпелось узнать объём пруда. Вычисления пришлось делать на бумаге, так как я забыла попросить в конторе счёты. Скоро я пожалела об этом: должно быть, я где - то напутала, и результат получился явно ошибочный.

Проверяю снова и снова. Что за наваждение?

Стиснув голову руками, я сижу, как мне кажется, целую вечность. Наконец, спохватившись, что хозяйка не похвалит за выжженный керосин, гашу лампу и, стараясь не звякнуть щеколдой, выхожу через сени в сад.

Борис и Майя сидят за столиком, вкопанным под яблоней. Испещрённые лунными бликами, они выглядят странными, непохожими на себя.

Чтобы избегнуть вопросов, я ссылаюсь на головную боль и проскальзываю в приоткрытую дверь сторожки. Почти следом за мной входит н Майя. Заслышав её шаги, я поспешно отворачиваюсь к стене, словно Майя может видеть моё лицо в темноте.