Анастасия Зуева, народная артистка СССР

Вспоминая свою долгую жизнь, из которой 65 лет связаны с Художественным театром, я задумалась: что же было для меня самым главным? С первых шагов на сцене и по сей день выполнять завет своих великих учителей Константина Сергеевича Станиславского и Владимира Ивановича Немировича-Данченко – нести со сцены людям правду. В этом мне всегда помогало ощущение кровной связи с народом, с русской землей. Кажется, что появилось это чувство в раннем детстве, в маленьком деревенском доме в селе Спасском Тульской области, где я родилась. До сих пор помню нехитрое убранство нашей избы, людей, приходивших к нам, их говор, одежду, лица.

Отец мой, Платон Петрович Зуев, был мастером, кузнецом, гравировальщиком по знаменитым тульским самоварам. А еще человеком необыкновенной силы. Однажды, хвастаясь, поднял он лошадь за ноги, а потом прилег отдохнуть на сырую землю, простудился и умер от крупозного воспаления легких.

Мне было тогда пять лет. Мама осталась со мной и сестренкой Лизой без всяких средств и должна была искать работу. Тогда и начались наши скитания по родственникам.

Дольше всего прожила я у тетки Марфы Филимоновны, служившей экономкой в помещичьем имении недалеко от Тулы.

В имении пришло ко мне ощущение красоты. Все действовало на мое детское воображение: спокойная и величественная красота среднерусской природы, созданные руками крепостных произведения прикладного искусства, старинный парк, картины и скульптуры русских и европейских мастеров.

Но особенно потряс меня однажды чарующий женский голос, услышанный через тонкую перегородку из комнатки, где я спала.

Тетя и дядя водили дружбу (^местным учителем, а к нему частенько приезжали гости не только из Тулы, но и из Москвы. Как я узнала позже, моего дядю связывали с учителем революционные идеи, общность взглядов на будущее России. Часто они засиживались допоздна, спорили, пели, играли на пианино. Меня к этому времени уже уводили спать. В тот раз, уходя к себе, я обратила внимание на красивую молодую женщину с гитарой. Засылая, услышала пение и поняла, что поет она. Я забыла о сне. Сидела на кровати, слушала. Я любила пение птиц, нравились мне голоса деревенских девушек, но никогда ничего прекраснее пения женщины с гитарой я не слыхала.

И только в 1949 году в гостях я встретила женщину в шуршащем шелковом платье, которая взяла в руки гитару и запела... Много раз слушала я Антонину Васильевну Нежданову в театре, в концертах, по радио, но только увидев и услышав ее в интимной обстановке, узнала в ней потрясшую меня певицу из моего детства. Я подошла к ней, рассказала о том давнишнем вечере, когда она поразила сердце маленькой девочки. Антонина Васильевна вспомнила и тот вечер и всех присутствующих. Но никак не могла вспомнить маленькую девочку. Да и немудрено. Ведь слушала я ее из-за перегородки.

Когда мне исполнилось двенадцать лет, я уже жила вместе с мамой и сестрой Лизой в Москве. Здесь я окончила гимназию. Материально мы жили в Москве довольно трудно. И все-таки мама умудрилась снять на лето дачу в Салтыковке – три крохотных комнатки с кухонькой.

Я всю жизнь благодарю судьбу, благодарю маму, что она сняла эту дачу. Ведь именно оттуда начался мой путь актрисы! Здесь я впервые увидела игру артистов Художественного театра. Эта встреча разбудила во мне интерес к театру.

В конце лета в Салтыковке начал действовать самодеятельный кружок, названный, вероятно, по примеру и в подражание театру «Художественным любительским кружком».

Моя подружка Любочка Савостина давно мечтала стать артисткой и ходила в театр со своими друзьями-лицеистами. С ней я впервые попала на премьеру любительского кружка. Это был «Лес» Островского. В антракте вместе с публикой наша компания описывала бесконечные круги по фойе. Я ничего не видела и не слышала вокруг. Все мои мысли были поглощены спектаклем. В воображении я вновь видела его, слышала голоса актеров. Особенно меня поразил образ Улиты. Мысленно я вновь и вновь возвращалась к ней. «Нет, я не так бы сыграла Улиту», – подумала я и совсем не заметила, как произнесла эту фразу вслух. Мои слова услышал студент, стоявший неподалеку и оказавшийся членом любительского кружка. Он предложил мне вступить к ним. И вскоре я сыграла свою первую роль – наездницу Эрнестину в спектакле «Любовь шута». Среди зрителей на спектакле присутствовали и профессиональные актеры.

Однажды слышу стук в дверь. А через минуту ко мне в комнату входит мама и, смеясь, говорит: «Актриса Зуева, выйдите, пожалуйста, там вас просят!»

Я решила, что это очередная мамина шутка в связи с моим увлечением театром. Каково же было мое удивление, когда я увидела в нашем доме двух актеров из профессионального театра, гастролировавшего в то время в Салтыковке. Один из них обращается ко мне: «Мы ставим «Власть тьмы» Льва Толстого. Спектакль готов, вот-вот премьера, а у нас беда: заболела актриса, играющая куму. Так что выручайте!»

Я уже тогда понимала, что такое везение случается в жизни редко. Поэтому, несмотря на все свои страхи, согласилась.

На следующий день за утренним чаем мы с Любочкой окончательно решили «идти в актрисы». Она сказала: «Есть очень хорошая школа в Милютинском переулке. Вот туда-то мы с тобой и будем поступать».

Обучение в те годы было платным. По нашему положению мама платить не могла, а тетя была категорически против. «Лучше в конторщицы иди. Только не в актрисы», – говорила она на все мои уговоры. И все-таки я решилась попробовать, а там будь что будет!

Чтобы поступить в театральную школу, надо было, как и сегодня, выдержать конкурсные экзамены. Вызывают. Вхожу в полутемный зал, вижу длинный стол, покрытый зеленым сукном. Лампочка высвечивает лицо Н. О. Массалитинова. Слышу его голос: «Поднимитесь на сцену! Читать будете со сцены».

Поднимаюсь на деревянных ногах, начинаю читать «Кумушек» Некрасова. Не сразу удается совладать с собой. Но только начинаю читать получше, слышу: «Достаточно! Теперь басню!» Поняла, это конец. Теперь на басню вся надежда. Начала читать в лицах, с увлечением. Но басня скоро кончилась. И наступила, как мне тогда показалось, жуткая тишина. Потом голос Массалитинова: «Подойдите, пожалуйста, к столу». Подошла. Батюшки мои, да за столом полным-полно знаменитостей, актеров Художественного театра, а я их только сейчас увидела! Николай Осипович говорит мне: «То, что я вам сейчас скажу, пусть будет нашей тайной. Договорились?» Я плохо соображаю, что за тайны такие, но с готовностью киваю головой. «Вот и умница, – улыбается Николай Осипович. – А тайна такая. Мы посоветовались, – он широким жестом обвел сидящих за столом, – и решили, что будем учить вас бесплатно. Вы поняли?» Тут я совсем потеряла дар речи, только согласно киваю головой. Иду к выходу и вдруг понимаю, что это не просто удача, а настоящее, большое счастье. Учиться бесплатно! Об этом я и мечтать не могла!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.