- Курсант Капелька, здесь пляж или кубрин?
- Кубрик, товарищ капитан-лейтенант.
- Если кубрик, то как вы дневалите?
- Принесли письма...
- При чем здесь письма? Почему у вас в кубрике валяются на кровати?
Надо вскочить и сказать про головную боль или температуру, но Виктору нет сейчас дела до капитан-лейтенантов целого континента.
- Встать, смирно! - не выдерживает командир.
Виктор механически вытянулся.
- Письмо... - пытается объяснить Капелька.
- Вы больны? - перебивает капитан-лейтенант, обращаясь к Виктору.
- Никак нет.
- Получите у дневального щетку и надрайте палубу в коридоре.
- Есть!
Щетка скользит по красноватому паркету (скользит, как коньки). Из-под нее вырывается тонкая струйка пыли. Узкое жерло коридора кажется бесконечным.
Дома, сделав уроки, он уходил в лес. Лес, горбатые белые горы, за спиной повизгивают Галкины лыжи. Останавливался. Она подходила, запорошенная снегом. Ткнув палки в наст, опиралась на его плечо и, положив на варежку подбородок, слушала тишину леса...
За спиной раздалось равномерное шуршание. Витька обернулся - Левка Капелька сосредоточенно натирает пол у плинтусов, самая поганая работа.
«Ну, чего ему надо? - раздраженно думает Виктор. - Но Капелька был на грани фитиля по моей милости». И вслух:
- Капелька, спасибо, я справлюсь. А Левка трет себе пол и мурлычет под нос:
- Наглаженный, надраенный до блеска, лишь ленточки полощут за спиной, я выхожу, отчаянный, на Невский, и девушки тотчас идут за мной.
«Вот и буду так жить, - думает Виктор, - и совсем забуду домик на окраине поселка. Там, у палисадника... Хватит!»
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.