Может, он жадный? Ну, уж нет!

А может, вовсе другое? Гипертрофированное чувство хозяина? «Я хозяин. Это мой участок». Опять же и это неплохо, если разобраться... А на деле получается... Н-да!

Нет, не отпускают Кузнецова мысли о Колесникове, но он старается на время отодвинуть их в «запасник» и восклицает:

– Макаров! Что там за флаг у тебя?

– Хороший флаг, Иван Петрович, – говорит неторопливо Макаров, – поставлен на стыке двух потоков: справа идут мои, слева – «Саратовстрой»...

Массивная фигура Макарова надвигается на Кузнецова. Неожиданно он начинает хохотать, и даже пот выступает на лбу:

– Ты погляди, Иван Петрович. Ты только погляди! Гусь лапчатый за лопату взялся!

Действительно, из кабины «Сатурна» выскочил парень, схватил лопату и-с утиной перевалочкой – к откосу. Ну, уж если этот.... Его-то знают! Фрукт...

– Там ведь тысяча рубликов на блюдечке – тем, кто придет первым.

– Как же так! – вскидывается Колесников. – Разные тресты, люди справа ваши, слева – чужие. Чужих поощрите, ваши что скажут?

– Чужие-то кто? – Макаров расстегивает пуговку размахайки у горла. Жарко. – Чужие-то, они ведь тоже советские!

И Кузнецов впервые за весь день смеется.

И другие тоже смеются.

А Колесников смотрит на них, не мигая. Настороженный, с заостренным лицом. Обхватив тяжелыми ладонями острые, как у мальчишки, колени.

III. Макаров

Макаров говорит, преодолев мгновенное веселье, снова не умея скрыть тяжкой своей одышки:

– Здесь не будет побежденных. Все победители.

Кузнецов, верно, забыв о флаге и не вслушиваясь в глубокомысленный вывод Макарова, неожиданно восклицает: «Погоди-ка!» И прижимается к левому боку начальника ПМК.

– Что же ты, Макаров? Разве так можно? Опять не долечил?

– Удрал из больницы 29-го, в День молодежи! – потеплевшим голосом вставляет Колесников.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.