С мостика на Грачева посматривала, ухмыляясь, молодая копнильщица, из кабинки трактора высунулся парень в замасленной кепке.
- Ты вместо, тети Даши, что ли? - спросил у Грачева сивый мужик.
- Какой тети Даши?
- Ну, Евдокии Павловны. Ее увезли, что ли?
- Никуда ее не увезли, сама ушла. Знать надо.
- Некогда нам все узнавать, парень, - с оттенком превосходства проговорил комбайнер. - И день и ночь в поле. - Он заглянул в бочки и покачал головой: - Гляди, сколько расплескал по дороге. Тетя Даша все до капельки довозила!...
Сделав открытие, что Евдокия не здоровенная горластая девка, а, видимо, немолодая тетя Даша, Грачев сделал и другое открытие: ее здесь все любили и вспоминали добрым словом, а к нему относятся недоверчиво и пренебрежительно, словно и не было у него никаких прошлых заслуг.
Уже настороженным и мрачным подъезжал он ко второму агрегату. Трактор и комбайн стояли, поджидая его в недоброй тишине. Ненасытные лопасти подборщика, застывшие над валками, походили на раскрытую пасть чудовища, изнемогающего от жажды. И точно: четверть часа назад в радиаторах выкипела вода, и Грачева здесь костили самыми последними словами.
- Где тебя черти носят?
- Ты бы посмотрел, как тетя Даша работала! Никогда не опаздывала.
А кто - то добавил с усмешкой:
- Ха! Ему до тети Даши, как студенту до профессора.
Был самый накал жатвы, и Грачев понимал этих людей. Но он не мог смириться с тем, что ругают именно его, сержанта запаса. Да и виноват ли он, что в радиаторах так рано выкипела вода? Видимо, нужно время, чтобы познать какой - то неписаный график и привыкнуть к нему.
Но люди не хотели ничего знать. Они отдыхали по три часа в сутки и требовали, чтобы другие работали так же, как они. И постоянно вспоминали о тете Даше, этой «доброй, безотказной душе». На третий день Грачев уже знал, что она не только возила воду, но и была своего рода агитатором.
Например, пока агрегат заправлялся водой, тетя Даша спрашивала:
- Филиппыч, а Филиппыч, сколько вчера скосил?
- Тринадцать и семь десятых гектара, Евдокия Павловна.
- Маловато, Филиппыч... До обязательства не дотянул. Что же ты?
Филиппыч, тот самый сивый от пыли мужик, который корил Грачева за расплесканную воду, начинал оправдываться, а тетя Даша уже ехала к следующему агрегату и опять спрашивала:
- Петро, сколько вчера накосил?
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.