Расследовать на месте

— Да! — вдруг оборвал себя Ксенофонтов на полуслове. — А ведь я недавно с Зайцевым по одному делу работал, на место происшествия выезжал, с потерпевшим беседовал. Интересно — жуть!

— И все в согласии с уголовно-процессуальным кодексом?

— Все, старик, в согласии и согласованности. Наш редактор связался с их начальником, сказал, что надо бы материал подготовить о хорошем следователе, а тот возьми да и предложи Зайцева. Представляешь? Никогда не думал, что наш Зайцев у них на хорошем счету.

— И что же, интересное дело нашли?

— Тут получилось, как в том старом детективе, когда в доме совершено убийство, а десятки людей клянутся, что в дом никто не входил. В конце концов выясняется, что в дом входил почтальон. Понимаешь? Случай, когда профессиональная принадлежность человека служит ему чем-то вроде шапки-невидимки.

— И в этом деле тоже... почтальон?

— Нет! Тут все иначе. Звонок в милицию: кража в квартире уважаемого человека...

Зайцев озадаченно ходил по разгромленной квартире — он не понимал той злости, с которой тут поработали грабители. Чтобы унести вещи, вовсе не обязательно ломать модель парусника или бросать об пол хрустальную вазу. Тем не менее ее осколками был усыпан весь пол,- а парусник не просто изломали, его, видимо, топтали ногами, пытались отодрать от снастей черные паруса. Зайцев повертел его в руках, подивился тщательности изготовления каждой детали и осторожно положил на стол.

— Хулиганье! — сипловато возмущался толстый рыжий хозяин, который неотступно ходил за Зайцевым, опасаясь, что тот без него не сможет по достоинству оценить злодейство преступников. — Сажать! Без суда и следствия! На хлеб и воду! Пожизненно!

— Посадим, — отвечал Зайцев и шел дальше. Звуки его шагов были гулки и печальны, эхо от них билось о стены обесчещенной квартиры, усиливая ощущение беды. Эксперт снимал отпечатки пальцев с полированных стенок шкафа, высматривал что-то на подоконнике, ощупывал входную дверь, иногда даже усмехался чему-то, и тогда хозяин оскорбленно отворачивался, будто это над ним смеялись, над его несчастьем.

— Самое настоящее безобразие! — сокрушался хозяин. — Понравилась вещь — возьми ее, черт с тобой! Но зачем уничтожать?!

— Скажите, Фиалкин, — обратился к нему Зайцев, — вы кого-нибудь подозреваете?

— Я?! — Хозяин обиженно заморгал белесыми ресницами. — Я не вожусь с людьми, которых можно в чем-то заподозрить.

— Это хорошо, — одобрил Зайцев. — Так и надо. Ну что, ребята, — обратился он к коллегам, — есть следы?

— Сколько угодно. Даже странно...

— Полная уверенность в безнаказанности, — осуждающе заметил Фиалкин. — Видно, опытные грабители, не первую квартиру берут.

— Да, сработали грамотно, — согласился Зайцев. — Никаких следов взлома. И дверь, и замок в полном порядке... Или отмычка хорошая, или ключ у них был, а? — Зайцев вопросительно посмотрел на Фиалкина. — У кого-нибудь еще есть ключ от вашей квартиры?

— Что значит у кого-нибудь? У жены, у меня... И все.

— Это хорошо, — повторил Зайцев. И снова, в который раз, обошел квартиру, остановился у телефона в прихожей, постоял над ним в раздумье, набрал знакомый номер. — Ксенофонтов? Привет. Звоню с места происшествия. Квартирная кража. Ничего особенного, — добавил Зайцев, не замечая укоризненного взгляда хозяина, которому такое отношение к его несчастью явно не понравилось. — Начальник просил при случае тебя вызвать. Правда, случай заурядный. Но если хочешь, подъезжай, посмотришь, как работают наши ребята. Тут тебе и отпечатки пальцев, и собака след взяла, и проникновение в квартиру, и исчезновение из нее... В общем, полный комплект. Едешь? Записывай адрес...

Положив трубку, Зайцев вышел на площадку — оттуда доносились оживленные голоса. Оказалось, вернулся проводник с собакой. Высунув язык, она улеглась здесь же, в прихожей, поглядывая на всех снисходительно.