Рампа Паневежиса

Творческий диапазон Баниониса обширен и разнообразен. В его послужном списке роли классического репертуара и произведений современных авторов. Кинозрители знают его как создателя образов, отличающихся глубиной жизненных переживаний, драматизмом, внутренней экспрессией характера. В театре он разнолик. Трагический образ Бекмана, как бы вобравшего в себя все страдания маленького человека, прошедшего через кровавую бойню гитлеровской диктатуры и войны, и Вилли Ломена, перепутавшего реальную жизнь с миром мечты, созданы им в спектаклях «Там, за дверью» В. Борхерта и «Смерть коммивояжера» А. Миллера. В Анатолии Добротине («Мария» А. Салынского) его привлекли моральные критерии характера, склонного к практицизму и беспринципности, а в капитане крепостной артиллерии Эдгаре из камерной драмы «Пляска смерти» А. Стриндберга – моральные и социальные мотивы, позволяющие от частного случая шагнуть к явлениям общечеловеческим и безжалостно продемонстрировать зрителю больной общественный организм буржуазного мира. В «Соломенной шляпке» Э. Лабиша он заражает всех неудержимой веселостью своего Бопертюи, а в гоголевском «Ревизоре», играя Городничего, диктует общий настрой спектакля.

Его называют интеллектуальным актером, актером высокой внутренней культуры. Но достаточно ли обладать лишь высокой образованностью и развитым интеллектом, чтобы достигнуть вершин творческого мастерства, чтобы играть роли, диаметрально противоположные, от короля Лира до разведчика? Как воспитать в себе обостренное чувство к чужой судьбе, к ситуации – к радости, несправедливости, подлости, боли, ненависти и любви? Одним словом, поддается ли воспитанию талант?

– Искусству нельзя научить, – говорит Д. Банионис. – И с талантом дело обстоит просто – или он есть или его нет. Но если он есть? Если он настоящий? Это не облегчает, а усложняет путь к избранной цели. Большой талант должен сочетаться с трудом, с большой наукой, с познанием, с гражданским темпераментом и подтверждаться мировоззрением художника. В современном искусстве страсть мировоззрения, страсть мысли значат не меньше, чем сам талант. Эталоны для меня в этом отношении Е. Лебедев и

М. Ульянов. Они поражают значимостью своих образов, потому что у них актерское мастерство, искусство неразделимо с идеей, гражданской убежденностью. Наверное, они родились актерами. Но как много, как воодушевленно они работают, с какой самоотдачей!

Желание работать – это тоже талант. Это то, что ведет к вершинам. Ульянов и Лебедев мне близки тем, что работают от сердца. Они никогда не были циркачами, не стремились показать: вот как я умею, вот чего я достиг, а всегда защищали своего героя, обосновывали его. Актерское дело – очень трудное дело. В творческом процессе, как в научном опыте, нет мелочей, и «защита» героя, как и защита научной диссертации, требует четкости, точности всех формул и определенности выводов.

В своем творчестве Банионис всегда стремился именно к определенности, избегая прямолинейных решений. Обогащая роль множеством оттенков, вникая в самые тончайшие переживания и ощущения героя, играя иногда не второй и даже не третий, а гораздо более далекий план человеческих эмоций, он всегда стремится к точной и правдивой разработке образа. Так было с Вайткусом, так было с Ладейнико-вым – самым знаменитым героем Баниониса.

– Это был мой герой, – говорит Банионис. – Я был готов к этому герою, потому что с детства разделял его идеи и нравственные позиции. Мои взгляды воспитали во мне мои родители. Отец был коммунистом-подпольщиком, сидел в тюрьмах за революционную деятельность. К нам часто приходили друзья отца. Кипели разговоры о политике, о революции, о Советской России. И я кипел в этих разговорах. Мы слушали радио Москвы. Когда началась война в Испании – мы были на стороне республиканцев. Потом отец уехал в Бразилию. Он бежал от безработицы, от грозившего ему ареста и неволи. Там он принимал участие в забастовках, сотрудничал в коммунистической печати и... был брошен в тюрьму. Так что на примере нашей семьи я рано познал, что такое справедливость и жестокость, что такое классовая борьба и борьба идей. Моим любимым героем был Павка Корчагин. Позже, когда в спектакле «Поднятая целина» я сыграл Давыдова, все свои симпатии к Павке я привнес в этот образ.

Внешне Давыдов Баниониса добродушен, прост и бесхитростен. Но внутренне – это зрелый, сложившийся человек, упрямый в делах и решительный в поступках, ежедневно вершащий подвиг, потому что подвигом является вся его сознательная жизнь.

Как-то известный актер А. Бучма в ответ на похвалы его последней роли сказал: хвалить надо роль предыдущую, без нее не было бы и последующей.

– В Давыдове я приблизился к своему герою, в

Ладейникове я нашел его, – говорит Банионис. – Сегодня лучшие приключенческие фильмы привлекательны не только интригующими событиями, затейливым рисунком сюжета и эффектными трюками, но и героем, высокие духовные качества которого, их особая концентрация и обеспечивают успех этому жанру.

«Мертвый сезон» был одним из первых приключенческих фильмов, поднявших на щит тему и характеры, свойственные драме, а Банионис – одним из первых актеров, кто развенчал, общепринятый, удобный и выгодный в «классовом» отношении образ детектива-супермена, доказав тем самым, как значима сегодня личность актера в его профессии.

И после Ладейникова в кинематографе ему не раз приходилось идти этим путем, идти от себя, отталкиваясь от того, что лежало, копилось в его душе, уравнивая широкое понятие «современный театр» с коротким утверждением: «Образ – это я. Смотреть, видеть, чувствовать и оставаться собой – вот мое дело».

Верность себе, своей творческой манере, своим взглядам на жизнь и искусство – для Баниониса эти понятия всегда первостепенны. И каждая новая роль неизменно укрепляет его в мысли: играя, актер воспитывает не только зрителей, но и себя.

Позиция актера всегда активна, его творческая манера публицистична по природе своей – потому-то его талант не оставляет зрителя равнодушным или нейтральным. Банионис умеет выразить главную мысль не только эмоционально, но и рационалистически.

«Актер не должен произносить пустых слов. Молодость и горение души в актерском ремесле необходимо сочетать с мастерством зрелого художника, который знает, как и где нанести последний мазок и достичь гармонии», – любит повторять Банионис. Но для того, чтобы знать, как и где нанести последний мазок в создаваемом характере, необходимо непрестанное ученичество. И актер работает. Много и настойчиво. При каждом удобном случае он, как мальчишка, бежит на студийные занятия, которые ведет Мильтинис. И это в пятьдесят с лишним лет, при всех своих званиях и наградах!

«Большие нагрузки в кино и в театре, поездки на съемки, огромный объем общественной работы мешают посещать студию почаще. И это очень жаль, потому что Мильтинис и сейчас остается для меня главным учителем и главным судьей», – говорит Банионис.

Общественная работа – это и депутатские обязанности (народный артист СССР Донатас Банионис – депутат Верховного Совета СССР) и встречи со зрителями. Встреч не счесть, но наиболее привлекательными представляются Банионису те. что проходят не в огромных залах, а в небольших библиотеках и сельских клубах, в школах или институтских аудиториях:

– Как вырос наш зритель, особенно молодой.

Какие интересные суждения, точность оценок, тончайшее постижение режиссуры и актерской работы. Я люблю, когда у меня со зрителем завязывается разговор по душам, неторопливый, обстоятельный,