— У каждого свои недостатки, — сказал он, позевывая. — Я же ни слова не говорю про твой успех у местных женщин. Про гитару и романсы, эти свежие и оригинальные приемы.
— Отставной спортсмен на отдыхе, немножко бабник, немножко самовлюблен, самоуверен, — ответил Шахов и перевернулся на живот. — А гитара — это, так сказать, реквизит, реалистическое оформление.
— Станиславский. Вживание в образ. МХАТ. Может, ты и прав, Качалов-Немирович-Данченко. А что ты с валютой собираешься делать? — Сергей передвинулся к огромному валуну, стараясь спрятаться от солнца. — С Поддымовым шутки плохи, — добавил он после паузы. — Ходит присматривается. С ним нужно держать ухо востро.
— Пусть ходит. Казаков тоже ходил, — сказал Шахов.
— Какой быстрый! На штуки считаешь? На глаза Поддымову не попадайся. Он может тебя в лицо знать. Тогда провал.
— Поддымов — твоя забота. — Шахов встал. — Давай расходиться. Машину не готовь. Нужно будет — достану. Если номер с Друяновым не пройдет, завтра утром тебя найду. Будем думать.
— Договорились. — Сергей тоже встал.
Шахов сделал уже несколько шагов, но потом вернулся и спросил:
— А где сейчас инженер?
— Час назад играл в шахматы, теперь, наверное, со своей рыжей обедает.
— До завтра. — Шахов встал на валун, огляделся, потом спрыгнул на гальку и широким шагом пошел к пляжу.
Через несколько минут ушел и Сергей.
Когда фигуры Шахова и Сергея затерялись в толчее городского пляжа, метрах в тридцати от места их встречи из-за нагромождения камней поднялся Друянов. Он постоял минуту в нерешительности и пошел вслед за ними.
Приходько действительно обедал. Но не в кафе, как обычно. Он сидел один в маленьком ресторанчике, спрятавшемся за высокими кустами акации. Трудолюбиво прожевав последний кусок шашлыка, он тщательно вытер кусочком хлеба металлическую тарелку и отодвинул ее в сторону. Потом взял бутылку пива и стал медленно наполнять бокал золотистой жидкостью. Когда тонкий слой пены выгнулся линзой, Приходько наклонился к бокалу и, довольно жмурясь, сделал несколько крупных глотков.
В ресторан вошел мужчина и окинул присутствующих быстрым оценивающим взглядом. Был он лет пятидесяти, с энергичным лицом, серый цвет которого подтверждал, что где-то есть другие города, без моря и солнца. Мужчина замешкался при входе, но потом легкой, спортивной походкой подошел к Приходько и спросил:
— Как пиво, дорогой?
— Исключительно замечательно! — ответил Приходько и, не отрываясь от бокала, добавил: — Садитесь, Поддымов.
Поддымов сел и подозвал официанта. Сделав заказ, он повернулся к Приходько и недовольно сказал:
— Не ожидал я от вас, Иван Николаевич.
Приходько, прищурившись, оглядел Поддымова, отхлебнул пива и тихо ответил:
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.