Значит, все точно. Приходько именно в семь тридцать играл в шахматы на сквере. Показания Шверковского подтверждают его жена и дочь. Семья перессорилась из-за этой игры. Допрошены все трое. Начали минут пятнадцать восьмого, играли до восьми с минутами. Время известно точно, так как женщины стояли над душой и тянули завтракать. Отлучался Приходько от игры минуты на две: бегал в свой номер за сигаретами. «Но все же отлучался, — думал Виктор, перечитывая документы. — Нужно пригласить сюда. Извиниться. Заодно и уточнить, куда это он отлучался».
Через час Приходько вошел в кабинет, поздоровался и сел напротив Виктора с безучастным выражением лица.
— Иван Николаевич, — Виктор простодушно улыбнулся, — нашли мы вашего партнера.
— Поздравляю. — Приходько встал и протянул руну: — Потрясен мастерством и приношу свои извинения за все высказанные мной сомнения. Честно говоря, считал, что такая оперативность бывает только в книгах.
— Курите. — Виктор подвинул собеседнику пачку «Беломора».
Приходько закурил и вкусно затянулся.
— Иван Николаевич, почему вы сразу не сказали, что у вашего партнера были жена и дочь? — Виктор вопросительно смотрел на Приходько. — Это значительно облегчило бы наши поиски.
— Разве? — пожал тот плечами. — Кажется, я говорил. Впрочем, не помню.
Виктор взял протоколы допросов, просмотрел их и спросил:
— Около половины восьмого вы отлучались. Зачем, не помните?
— Ходил за сигаретами.
— Но ведь вам предлагал партнер? — Виктор говорил медленно, понимая, что Приходько уже уловил его мысль. Тот посмотрел на папиросу, зажатую между пальцев, на Виктора, и поднялся:
— Упрекали вы меня утром, начальник. — Приходько оперся руками на стол и придвинулся к Виктору вплотную. — А что вы обо мне знаете? Что вы знаете о том, где я был, что делал, сколько не отдыхал? Чтобы меня так упрекать! Плевать я хотел на этого делягу. Я вот девушку встретил. Для вас она не хороша, слышал я тут всякое. А для меня, может, лучше ее и нет.
Виктор откинулся в кресло, пытаясь посмотреть на Приходько со стороны. Откуда вдруг такая вспышка?
Тот опустился на стул, сглотнул слюну, снова посмотрел на папиросу и уже спокойно продолжал:
— Я отдыхать приехал, жениться, может, собираюсь. А вы мне слова говорите. Ловите, как мальчишку, с этим «Беломором». Да, предлагал мне партнер папиросы, и именно «Беломор». А я сказал, что у меня от папирос кашель, и пошел в номер за сигаретами. — Приходько помолчал минуту и добавил: — Но, знаете, я на садовой скамейке чувствую себя свободнее, чем в этом кабинете.
Виктор улыбнулся.
— Все верно, Иван Николаевич, но признайте за мной право на удивление. И согласитесь: там вам непременно нужно было идти в номер за сигаретами, оставляя за спиной неоконченную партию и семейную сцену, грозившую прервать партию окончательно, а здесь? Ведь сейчас вам достаточно было опустить руку в карман.
— Я заодно в уборную зашел, этого вам достаточно? — ответил Приходько. — Или вы предполагаете, что я за две минуты зарезал Казакова и спокойно вернулся доигрывать партию?
— Что вы, что вы! — Виктор сделал протестующий жест. — Точно уже установлено, что вы никак не могли успеть.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.