Шумард (бортмеханик): «Все в этом облаке было смертью. Вместе с дымом вверх летели какие-то черные обломки. Один из нас сказал: «Это души японцев возносятся на небеса».

«Это похлестче, чем за четверть доллара съезжать на собственном заду с горы на Кони-Айленд», – пошутил Кэрон.

«Что ж, тогда я соберу с вас по четвертаку, когда мы сядем!» – засмеялся полковник Тиббетс.

«Придется подождать до получки!» – ответили остальные хором.

«Ждать до получки» не было необходимости: "через несколько дней они опять, бесплатно, наблюдали очередное «зрелище» – ценою еще в сто тысяч человеческих жизней.

На сей раз главная цель – Кокура, представлявшая собой, как и стертая с лица земли Хиросима, прекрасную мишень. Трижды «Бок кар» и сопровождавшие его «летающие крепости» подлетали к городу, но плотная облачность не позволяла прицельно сбросить плутониевую бомбу, названную «Толстяком». Бомбардировщики развернулись и направились к запасной цели – Нагасаки.

Второй раз за утро в городе надрывно завыли сирены, но мало кто обратил на них внимание и спустился в бомбоубежище. Вот уже несколько месяцев «сверхкрепости» особого подразделения появлялись над Нагасаки, как, впрочем, и над остальными возможными объектами атаки. Они пролетали небольшими группами, сбрасывая время от времени по одной бомбе, не причинявшей городу значительного ущерба.

Жители привыкли (вернее, их приучили в соответствии с тщательно продуманным планом) не принимать всерьез ни появлявшиеся по утрам высоко в небе американские бомбардировщики, ни сигналы частых тревог... Так случилось и тогда, утром 9 августа. Никто не придал особого значения и разноцветным листовкам, сброшенным за час до трагедии с самолета-разведчика. На них были написаны лишь два слова: «Час пробил».

...«Бок кар» приближался к Нагасаки. Над городом плыли рваные облака, значит, прицельное бомбометание исключалось. Между тем приказ недвусмысленно требовал сбросить «Толстяка» визуально или вернуться вместе с ним на базу. Но после безуспешных полетов на Кокуру самолет мог и не дотянуть до ближайшего аэродрома на Окинаве. Надежнее было избавиться от тяжеленного «Толстяка».

Судьба целого города решалась в тот миг четырьмя членами экипажа... Они произвели сброс с помощью радара. В 11 часов 2 минуты бомба взорвалась над Нагасаки.

Наблюдатели, находившиеся в хвосте «Бок кара», увидели гигантский огненный шар, который вырвался словно бы из-под земли. Затем столб фиолетового огня с огромной скоростью поднялся до высоты трех километров, продырявив плотные облака. На его месте выросла гигантская дымная пирамида с коричневым основанием, янтарным центром и белоснежной вершиной. Из нее начало расти пенящееся и кипящее грибообразное облако, поднявшееся до высоты тринадцати километров. Через несколько секунд гриб оторвался от пирамиды, поднялся в стратосферу и превратился в цветок с обращенными к земле бело-кремовыми лепестками.

Вернувшись на базу, члены экипажа «Бок кара» рассказывали: «Через минуту после взрыва нам показалось, будто самолет ударился о телеграфный столб. Мы почувствовали пять ударов, все они были намного сильнее тех, что ощущались над Хиросимой. Что было после? Было то же самое».

«То же самое» – это огонь, страдания, смерть...

«Когда произошел взрыв, – вспоминал преподаватель медицинского училища Такаси Нагаи. – я находился в радиологическом отделении. В тот момент мне казалось, что не только настоящее разбивается вдребезги, но и прошлое сметено навсегда, а будущее полностью разрушено. Я видел, как наш факультет и всех студентов в одно мгновение поглотило пламя. От моей жены осталась лишь небольшая кучка обуглившихся костей – я собрал их по одной среди развалин нашего дома. Ее останки весили не больше, чем маленькая почтовая посылка. Я никогда не думал, что атомный взрыв приведет к такой катастрофе. Только когда стало достаточно светло, чтобы я мог что-то увидеть, только тогда, поглядев вокруг, я сказал себе: «Это конец света».

За считанные секунды словно злой гений изуродовал лицо города. Вся равнинная часть Нагасаки вдоль русла реки Уракан была почти полностью сметена в океан. Перекатившись через холмы, мощная взрывная волна подкосила многоэтажные здания в центре, разрушила вековые храмы и святилища, разметала деревянные кварталы ремесленников, превратила в груду развалин цеха сталелитейного завода «Мицубиси».

Из газового мерцающего (казалось, что внутри вспыхивают тысячи электрических лампочек) облака, повисшего над Нагасаки, около часа дня просыпались черные капли дождя и мгновенно испарились в пекле пожарищ. Горело все: деревья, телеграфные столбы, здания. Из-под развалин доносились душераздирающие вопли жертв, которых уже ничто не могло спасти. Пыль и пепел клубились над обгоревшими телами, над обезображенными, бившимися в предсмертных судорогах существами, еще недавно называвшимися людьми. Жуткий, удушающий, вызывающий тошноту запах пропитал весь город. Чудом уцелевшие жители карабкались по склонам холмов, продираясь сквозь раскаленный частокол горящего леса в надежде выбраться из окружившего город огненного кольца.

Наступила ночь. Побледневшая луна выглянула из-за гор. Газовое облако, все еще висевшее над Нагасаки, отражало кроваво-красные сполохи агонизирующего города. Ветер совсем стих. Стали отчетливо слышны несущиеся со всех сторон крики: «Воды, воды!» – и... рокот моторов пролетающих на вызывающе низкой высоте американских самолетов-разведчиков. Тысячи людей умерли той ночью, а те, кто выжил, верили, что все позади. Они не знали тогда, что многие из них носят в себе смерть – невидимый заряд радиоактивности...

Несколько десятилетий прошло с тех пор. Долго и трудно залечивал город свои страшные раны. На обширной, расчищенной от руин территории жители Нагасаки в память о погибших и в назидание потомкам разбили прекрасный парк – парк Мира. Над ним, на фоне яркого южного неба, возвышается десятиметровая статуя Мира. Откинутой в сторону левой рукой бронзовый атлет словно призывает людей к бдительности, а другой – указывает на небо, откуда опустился на Нагасаки атомный смерч. Через площадь от статуи большой Фонтан звенит хрустально чистой прохладной водой. Трехгранная стела обелиска отмечает эпицентр взрыва.

На окраине парка построено здание Международного культурного центра. Здесь находится музей, рассказывающий о трагедии жителей Нагасаки. На стенах – ужасающие фотографии, сделанные спустя несколько часов после атомной бомбардировки. За стеклом витрин – сплющенные, перекрученные, полурасплавленные бутылки из зеленого стекла, подобранные среди развалин города, спекшиеся в один комок металлические монеты, множество часов. Разных часов – наручных, карманных, настольных, настенных. Все они без стрелок, точнее, вместо стрелок остались их темные следы, на мертвых циферблатах. Все они показывают одно и то же, раз и навсегда остановившееся время – время гибели десятков тысяч жителей Нагасаки.

В этом музее всегда многолюдно. Сюда приходят не только туристы со всех уголков мира, но и сами японцы, чтобы еще раз осмыслить трагедию своих соотечественников. Ведь долгие годы в Японии мало кто толком представлял, что же случилось в Хиросиме и Нагасаки перед концом и без того проигранной войны.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.