Несмотря на то, что судно было окрашено в серый цвет, я узнал «Ринальдо». Шхуна представляла собою стройное судно, имевшее около 200 футов длины и 30 футов - ширины.

И я с жадным любопытством глядел на лихорадочную работу, кипевшую по всей палубе, и с радостью вслушивался в пронзительный визг пилы, стуки топоров и грохот рубанков.

Чем ближе мы подходили к судну, тем очевиднее становилось мне, что шхуна готовилась к отплытию и ждала приказа поднять якорь.

Палубный крик и беспорядочная ругань действовали на меня подобно возбуждающему напитку, и я, еще не вступив на борт шхуны, хмелел от запаха смолы, брани матросов, пронзительного плача чаек. Вся моя недавняя жизнь осталась за кордоном солдат, оцепивших пристань. Там остался отец, там осталась и беспечность юношеских лет.

Все это я почувствовал, как только мои ноги коснулись палубы. Страх за свою судьбу против моей воли тревогой заполнил сердце, и я, помню, сделал инстинктивное движение повернуть обратно на берег.

Это было невольное движение, но этот случайный жест моего колебания мои конвоиры приняли за попытку к бегству и кинулись на меня с жестокостью.

От удара, пришедшегося мне в грудь, я с размаха налетел на матроса, оказавшегося боцманом шхуны. Отскочив от моего толчка на несколько шагов в сторону и не разобравшись в причинах неожиданного на него нападения, он отвратительно оскалил рот, и тяжелый удар кулаком пришелся мне между глазами. Я сразу почувствовал, как теплая кровь окрасила лицо. Мачты шхуны взметнулись к небу, и темные круги замелькали перед глазами.

Я зашатался и прислонился к борту судна. В эти минуты я почувствовал, что меня покидает разум. Какая - то сила овладела мною и напрягла мускулы моих рук. Испуг, разочарование, незаслуженное оскорбление, физическая боль вызвали во мне безумную вспышку гнева, и я, как и неделю тому назад при стычке с солдатами, кинулся на неожидавшго нападения боцмана и вцепился ему в горло.

Неожиданность моего прыжка не дала возможность присутствующим матросам предупредить нападение.

Растерявшийся боцман не мог оторвать мои судорожно сжимавшиеся пальцы от своей шеи, и я слышал, как он захлебывался и хрипел, тяжело вдыхая воздух.

Я все сильнее и сильнее сжимал свои пальцы вокруг потной боцманской шеи и вдруг почувствовал, что подымаюсь на воздух, а затем падаю на палубу.

Капитан шхуны склонился над лежавшим на палубе боцманом и глядел на меня свирепым взглядом.

- Я тебя научу дисциплине! - процедил он сквозь зубы и бросил в меня обрывок цепи.

Удар пришелся в висок, и я лишился сознания.

Когда я очнулся, то увидел над собой черный свод неба.

Опираясь руками об обшивку бортов, я поднялся во весь рост, но, не устояв на ногах, с протяжным стоном упал на палубу.

Из - за грот - мачты показалась чья - то тень, и я услышал шепот:

- Лежи спокойно! Сюда идет боцман!

- Дай мне воды! - умоляюще прохрипел я в ответ и открыв глаза, освещенные карманным электрическим фонарем, увидел улыбку, обнажившую челюсть, усеянную гнилыми зубами.

- Ты захотел воды, хромой дьявол, я тебя напою, будь покоен!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.