Борзые прыгают на сворах.

Турецкий нож за кушаком,

За пазухой во фляжке ром,

И рог на бронзовой щепочке...»

Этот рог висел у него теперь на стене. Он вспомнил, как летом, при Керн, трубил он в тот рог, и на минуту почувствовал прелесть охоты.

«Наташа! Там у огорода

Мы затравили русака...»

Так начал он «думать стихами», и понемногу привычная эта стихия все больше его размагничивала, и самая цель путешествия понемногу задергивалась зыбким туманом. Едет куда - то - и все... Когда показались вдали огоньки погоста Вреза, на секунду поймал себя Пушкин на мысли: «Ну вот, как будто бы и доехали...»

Заяц опять, длинный, с косыми ногами, метнулся у самых лошадиных копыт... Пушкин больше не стал разговаривать и коротко приказал Архипу повернуть лошадей.

И ничуть ему не было стыдно. Разве не волен он этак решать или так? Даже напротив: теплое спокойствие, почти физически ощутимое, охватило его. То же, казалось, разделял и Архип; и лошади, хлопая добро ушами и фыркая, прибавили рыси. Значит, домой... Пусть теперь целая заячья стая перебегает дорогу: не страшно ничуть! Да когда же им и скакать, как не в эту вечернюю пору!...

Пушкина няня встретила радостно и обняла, крепко прижав к груди:

- Уж как рада - то я! А то места себе не находила!

«Ну, так... - думал Пушкин на утро. - Буду ждать, авось, и дождусь чего - нибудь доброго. И стихи писать хочется!»

После «Бориса» он уже сильно теперь затосковал по вольным летучим стихам. «Онегин» почти был заброшен, и сразу к нему приступить не так - то легко среди напряженного ожидания последних дней. Но эта охота, и этот проезжий - пусть будет граф! - да и весь анекдот так и стоят перед глазами!

Но «весь анекдот», однако ж, ему обернулся еще и по - новому. Невольно он вспомнил «Лукрецию» и, потянувшись рукой, взял с полки Шекспира. Он перечел еще раз эту поэму, которую, впрочем, не особенно и ценил. Да, происшествия были подобны и стали бы вовсе похожи, когда б героиня Шекспира, как и Наталья Павловна (Пушкин уже окрестил свою барыню), так же обошлась с Тарквинием. Быть может, это охладило б его предприимчивость и он отступил бы... Тогда вся история мира была бы не та. Мысль пародировать историю и Шекспира представилась ему с соблазнительной ясностью, и еще дня через два в два утра он написал эту повесть. Два эти дня был он особенно весел и часто захаживал в девичью, чего за последнее время почти не бывало. Когда он читал отрывки из «Нулина» позже в Тригорском, все были в диком восторге. Евпраксия можно б не слушать, но разве с девчонкою справишься?

- Ведь я уже слышала этот рассказ! А ежели Рокотова мне дозволительно слушать, так как же не слушать мне Пушкина?

Резон был таков, что пришлось уступить.

В самый разгар оживления Осиновой доложили, что повар Арсений вернулся.

- Позовите его сюда, - попросил Прасковью Александровну Пушкин. - Может быть, он что и расскажет.

- Что - то не слышала я, как ты подъехал, - сказала хозяйка.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.