Поезд идет на запад

Николай Луканин| опубликовано в номере №830, декабрь 1961
  • В закладки
  • Вставить в блог

Говорят, если хочешь быстро узнать чужую страну, - садись в поезд. Дорожные впечатления, разговоры с попутчиками дадут больше, чем можно узнать за то же время самым прилежным чтением. Я думаю об этом, глядя в окно вагона, который мчит через континент, увозя меня на запад от атлантического побережья Соединенных Штатов Америки.

Джентльмен из Балтиморы

Окидывая взглядом вместительные пакгаузы, машины, поля и добротные постройки, заводские корпуса и трубопроводы, бесконечные ленты оживленных автомобильных дорог, я размышляю о людях, чьими руками создано все это; думаю о том, как им живется в своей богатой стране. Хочется спросить об этом соседа, американца лет тридцати - тридцати двух с необычно седыми висками. Он сел, кажется, в Балтиморе, и я поинтересовался, куда он направляется.

- В Вашингтон, по делам. А вы, кажется, иностранец? Откуда?

- Из Советского Союза.

- А-а, из России... - сказал мой попутчик, устало откидываясь на спинку кресла. Долгое время мы сидели молча, сосед, кажется, задремал, во всяком случае, его глаза были прикрыты. Потом вдруг совершенно неожиданно, как будто продолжая начатую мысль, ни к кому не обращаясь, он произнес:

- Странные вы люди.

- ??

- Я много читал и читаю о России. Все вы какие-то одержимые, что-то строите, куда-то стремитесь, верите в счастье, в лучшее. Из-за окна на нас глянул оскалившийся неоновый бронтозавр - реклама фирмы Синклер. Мой спутник резко отвернулся от окна.

- Многие считают, что у американцев чуть ли не от рождения нет стремлении, нет высоких жизненных идеалов. Это не так, - продолжал он. - Когда я окончил школу, у меня был жизненный идеал, я хотел учиться дальше, узнать как можно больше, помогать людям жить по-другому, красивее. Но когда я столкнулся с жизнью... о, тогда все полетело вверх тормашками. Вы пробовали учиться, когда вам совершенно нечего есть? Наверное, нет. Насколько я знаю, в вашей стране надо иметь желание учиться, и при наличии способностей вы станете кем захотите. У нас же, помимо мозгов и желания, надо иметь доллары, много долларов, тогда вы добьетесь всего. Он достал сигарету, щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся. Затем с улыбкой произнес:

- Вы не удивляйтесь тому, что я так разоткровенничался. Через два часа мы расстанемся и, очевидно, никогда больше не встретимся. Иногда просто необходимо выговориться. И он заговорил быстро-быстро, словно боялся, что не успеет за эти два часа рассказать всего, о чем передумал один на один с самим собой.

- Да, я хотел поступить в университет. Но вначале надо было заработать денег. Попытался найти работу. Это удалось не сразу. Кому нужен юнец, не знающий ни черта, когда квалифицированные люди ходят без работы! Но в конце концов мне повезло. Вы видите, парень я довольно крепкий - шесть футов шесть дюймов ростом. Меня взял к себе телохранителем один очень преуспевающий делец. Эта работа принесла мне некоторую толику долларов, но изрядно истрепала мои идеалы. Он невесело усмехнулся.

- Год проучился более или менее спокойно. Потом деньги кончились, и я снова должен был бросить учебу, чтобы заработать эти проклятые доллары. Кем я только не был! Мыл посуду, работал официантом, служил в заводской полиции (за это, кстати, лучше всего платили). И постепенно я обнаружил, что от моих идей ничегошеньки не осталось. Я понял одно: или я буду наверху, или меня сомнут. Теперь я презираю себя. Но поймите: эта волчья -тропа - единственный путь в Штатах.

- Ну и как вы считаете, вы победили?

- Это вопрос, на который сразу не ответишь. - Мой собеседник глубоко задумался. - Видите ли, с точки зрения американского образа жизни я победил. Но как человек я проиграл. Несмотря на молодость, я уже глубокий старик. Я больше ничего не хочу в жизни. Я хочу лишь покоя. Так что скорее всего я проиграл. Может быть, я и сейчас хотел бы бороться за идеалы, но у меня нет сил. И, честное слово, порой я завидую коммунистам и всем тем, кто в Штатах готов идти в тюрьму, но не отказываться от своих идей... Он вышел в Вашингтоне. А мне припомнилась недавняя горячая дискуссия с вашингтонскими студентами. В небольшую комнатку студенческого общежития набилось по крайней мере человек тридцать. Расположились кто где мог: на подоконнике, на полу, на столе, друг у друга на коленях... Вентилятор не успевал справляться с густыми клубами табачного дыма. Нас спрашивали, что такое коммунистический труд и как это советские люди сами, добровольно идут по примеру Валентины Гагановой на отстающие участки своих предприятий, где получают меньше денег. Собственно, с этого и начался разговор о морали. Среди наших оппонентов особенно горячился невысокий черноволосый парнишка по имени Кент - студент богословия.

- Вот вы мне толкуете о моральном кодексе строителей коммунизма, изложенном в Программе вашей партии. Конечно, это очень хороший кодекс. Но наши моральные идеалы - идеалы христианской любви к ближнему, идеалы всепрощения - не хуже. Наш завет «возлюби ближнего своего, как самого себя» - самый высокий и совершенный моральный кодекс. Этому нас учат с детства, и мы умеем любить людей. И вот теперь, мчась в экспрессе на Запад, я очень хотел услышать, что бы сказал о тридцатилетнем старике из Балтиморы темпераментный богослов Кент. И, словно в продолжение печальной истории джентльмена из Балтиморы, дорожная судьба меня столкнула с тремя девочками, ехавшими в соседнем купе.

Сколько стоит счастье!

Пегги, Энн и Барбара - на вид им было лет одиннадцать-двенадцать - были поглощены какой-то игрой и не обращали внимания ни на пассажиров, ни на красивый ландшафт, мелькавший за окном. Пегги и Энн азартно бросали кости и в зависимости от числа выпавших очков продвигали фишки по ярко раскрашенной доске. Из их купе то и дело неслись совершенно не вязавшиеся с детской игрой слова: ферма, босс, кризис, Голливуд...

- Как называется ваша игра? - спросил я, окончательно заинтригованный деловым «словарем» игры. Энн, курносая, со смешными косичками, оторвалась от изучения каких-то непонятных для меня записей.

- «Карьера». Вы, наверное, не американец, раз не знаете этой игры? - В ее взгляде промелькнуло снисходительное сожаление. - Мы вам сейчас объясним. И она начала втолковывать тупому иностранцу правила этой замечательной американской игры:

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены