- Вот я и Пегги бросаем кости и продвигаемся вперед. А Барбара - банкир. Она платит нам деньги. К концу игры я должна набрать 40 очков - значит, сорок тысяч долларов. К этим сорока нужно еще получить на 10 очков личного счастья и на 10 очков славы. Ведь из этого складывается успех в жизни.

- Как же вы играте?

- Смотрите. Эти квадратики с цифрами - мой жизненный путь. Вот, например, я попала на квадрат 47. Это дает мне возможность вступить в бизнес. Так как у меня нет опыта работы, я должна заплатить хозяину 500 долларов, если они у меня есть, и он берет меня на работу. В разговор вмешалась Пегги:

- А если вам не повезет, вы попадете на ферму - пункт 18. Занятие сельским хозяйством не приносит много денег. Фермеры часто разоряются. Только вот этот квадратик в сельском хозяйстве очень выгоден: «Неурожай у вашего соседа, и вы скупаете все его хозяйство».

- А больше всего приносит долларов разработка урановых рудников, - солидно заметила «банкира Барбара. - Смотрите пункт 65. Действительно, от квадратика с цифрой «65» шло ответвление, на последнем пункте которого был изображен атомный взрыв.

- Добывать уран очень выгодно, - продолжала Барбара. - Из него делают атомные бомбы, а это приносит много, много денег.

- Да, но ведь бомбы делают, чтобы убивать людей, Барбара! Это же аморально!

- Но это все равно очень прибыльно. Я же не собираюсь сама бросать бомбы. А разве упускать предоставляющиеся возможности заработать не аморально? Все это говорилось с ужасающей серьезностью: неужели взрослый человек не понимает, что «морально» все то, что приносит прибыль? «Не я же сама бросаю эти бомбы». И это в двенадцать лет!

- Мы сейчас будем играть, а вы наблюдайте, - предложила Пегги. Началась игра. Девочки быстро продвигались по жизненному пути. У Пегги дела шли из рук вон плохо. В самом начале она попала в больницу и должна была в соответствии с правилами выложить из своего фонда двести долларов. Хозяину она почему-то не понравилась, и он «выкинул» ее из дела. Все ее начинания кончались крахом. Но наконец ей улыбнулось счастье. Кости привели ее к пункту, где она встретила красивого молодого человека с хорошими перспективами в жизни. Он ее полюбил. В соответствии с правилами это сразу принесло ей очень много счастья. И тогда она предложила Энн:

- У меня теперь есть лишнее счастье, у тебя - много долларов. Я тебе могу продать избыток счастья.

- Сколько ты просишь?

- Двести долларов. Энн немедленно выделила ей две белых бумажки, на каждой из которых значилось 100. Как только Пегги передала ей талончики, обозначающие счастье, Энн разразилась смехом.

- Ты глупая, Пегги. Я была готова дать тебе за твое счастье 500 доллароз. Ловкое дельце я провернула.

- Отдай обратно немедленно мое счастье! - спохватилась Пегги. - Это нечестно.

- Это очень честно. Если ты глупая и не можешь приспособиться к жизни, то при чем здесь я? Неужели ты думаешь, что если ты моя подруга, то я буду тебе помогать в убыток себе? Пегги плакала. Так закончилась эта детская игра, придуманная взрослыми. Игра, копирующая жестокий взрослый мир современной Америки, приучающая детей выше всего ценить деньги. Невозможно было дать лучшего ответа студенту богословия Кенту, чем это сделали игра «Карьера», слезы маленькой Пегги и смех победительницы Энн. И, как бы продолжая детскую игру, за окнами нашего экспресса взрывались ослепительные огни неона, освещая броскую рекламу кинофильмов-ужасов. Супермен вскинул на уровне ваших глаз черное очко пистолета, ковбойское лассо взвивается над вашей головой, человекоподобное существо сдавило в объятиях красавицу в разорванном пеньюаре. Фильмы-ужасы, убийство, садизм, растление. Взбесившийся ток словно задался целью подавить человеческое сознание этими оголтелыми вспышками света... Да только ли неон, только ли кино задались этой целью?... Маленькая станция. Книжный киоск. Стайка детей застыла перед кричащими обложками боевиков. И снова обнаженные герлс, и снова обезьяньи лбы гангстеров... «Убийство в будуаре», «Женщина-змея», «Эта розовая плоть»... Но самое дикое и уж совершенно недоступное нашему пониманию, разуму советских людей, хранящих в памяти горе и разруху войны, - книги о фашизме. Почти с каждого стенда на вас смотрит одутловатое лицо Гитлера. И да позволено мне будет спросить у студента-богослова Кента:

- Фашизм вы тоже причисляете к христианской морали?!

Кому же нужна война!

Фашизм... Эта встреча произошла как раз в тот момент, когда экспресс пересекал Миссисипи.

- Природой любуетесь, сэр? - неожиданно проскрипел сзади незнакомый голос. Я оглянулся. Передо мной стояла на редкость непривлекательная фигура. Ниже среднего роста, с узкими плечами, впалой грудью и большой головой на тонкой шее. От птичьей она отличалась лишь большими, как лопухи, ушами и обилием прыщей на лице. Таких типов в народе называют сморчками. Что и говорить, привлекательности этому молодому человеку, а это, кажется, был молодой человек, не хватало. Я ждал, что последует дальше.

- Мне сказали, что вы из России, - продолжал он на английском языке, в котором даже я улавливал иностранный акцент. - А я из Федеративной Республики Германии, или, как у вас говорят, Западной Германии.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.