По ту сторону решетки

Но как решить эту задачу, если, к примеру, сведения о том, сколько бывших воспитанников вновь совершили преступления, ограничиваются рамками области, где расположена колония. Если же освободившийся подросток уехал в другую область и там совершил преступление, в ВТК ничего об этом не знают. Вести подобную статистику запрещено. Таким образом, каждая ВТК работает вслепую, не зная конечных результатов. Главных результатов! А отдел ВТК при МВД СССР оценивает ту или иную ВТК опять же по формальным показателям: оперативной обстановке, выполнению плана...

Во всех ВТК на видных местах — портреты Макаренко. Но это всего лишь дань традиции. ...Определить, по Макаренко или не по Макаренко работает ВТК, можно очень просто — достаточно вспомнить оставленные нам Антоном Семеновичем две главные заповеди: относиться к воспитаннику оптимистически — видеть его лучшие качества и постоянно их развивать, веря, что такое отношение рано или поздно найдет отклик в его душе, и второе — как можно больше требовать с него, но и как можно больше уважать.

Догадываюсь, почему воспитатели ВТК убеждены, что работают по Макаренко. У них постоянно в ходу воздействие на отдельного нарушителя через коллектив. Но как организуется это «воздействие»? Приведу наименее драматичный пример из жизни той же Усманской ВТК. У парня перекосилась нагрудная нашивка с фамилией. Воспитатель велит построить отделение и приказывает: «Будете стоять, пока разгильдяй не приведет себя в порядок». А ребята только из производственной зоны — голодные, усталые, злые...

Что порождают подобные моральные экзекуции? Требовательность коллектива к отдельному воспитаннику? Отнюдь. Лишь коллективную злобу и коллективное вымещение этой злобы на том, из-за кого пришлось стоять голодными.

— Если бы мне предложили кратко определить суть новой модели ВТК, я бы сказал так: это возвращение к Макаренко, — говорит начальник отдела ВТК МВД полковник Владимир Петрович Астахов. — Мы предлагаем освободить ВТК от внешних признаков колоний и тюрем: убрать постовые вышки, ограждения из колючей проволоки, заменив ее металлической сеткой типа «рабица». Охрану вести методом оперативного дежурства, с более широким применением инженерно-технических средств. Снять решетки с окон жилых помещений внутри колоний. Отменить нагрудные нашивки с указанием фамилии. Разрешить воспитанникам носить короткие прически, теплое нательное белье и шарфы, одеть их в более привлекательную форму. То есть изъять из повседневного быта все, что психологически и морально давит на подростков, унижает их человеческое достоинство, вынуждает считать себя преступниками.

Уже сейчас во многих колониях убирают стеклянные перегородки, разделяющие воспитанников и их близких во время свиданий. Вероятно, при каждой ВТК скоро появятся комнаты для длительных свиданий. Возникает новый вид поощрения ребят — телефонные переговоры с близкими.

Увеличится норма питания, улучшится и качество пищи. В ларьках, торгующих в колониях, появится больше продуктов и товаров. Лимит «отоваривания» поднимется до 25 рублей в месяц.

До минимума будут сведены такие наказания, как лишение свиданий, запрещение получать посылки, смотреть телепередачи. Дисциплинарные изоляторы в их теперешнем виде ликвидируются. Новые дисциплинарные комнаты с температурным режимом не ниже плюс 20 градусов будут оборудованы обычными кроватями и радиофицированы. Отбывающим наказание будет разрешено пользоваться книгами, газетами и журналами. Они смогут писать письма, встречаться с близкими. Не будет применяться здесь и пониженная норма питания. Срок пребывания в ДИЗО сократится до 7 суток.

Злостные нарушители по решению учебно-воспитательного совета ВТК будут направляться в участок усиленного наблюдения на срок до трех месяцев.

Решено отменить существующее деление ВТК на виды и режимы и ввести общее содержание осужденных подростков независимо от статей, по которым они получили срок. Эта мера снизит необходимость этапирования из одной области в другую и вероятность контактов со взрослыми преступниками. С этой же целью при каждой колонии будут создаваться отдельные изоляторы для содержания там подростков.

Разработана целая система поощрения осужденных, вставших на путь исправления. Предусматривается поэтапное смягчение условий отбытия наказания. Подросткам будет разрешено участие в культурномассовых мероприятиях за пределами колонии, причем без конвоирования, а после отбытия трети срока — даже выезды к родителям.

Будут создаваться и центры социальной адаптации. Незадолго до освобождения воспитанники смогут жить в общежитии рядом с ВТК в условиях смягченного надзора. Это особенно нужно подросткам, чьи родители — в силу своих низких моральных качеств — не могут помочь им нормально войти в обычную жизнь. При желании ребята могут какое-то время жить и работать в центре социальной адаптации и после освобождения.

На примере таких ребят, как Землянухин, мы убедились, что 14-летний подросток, попав в места лишения свободы, больше усваивает дурное влияние среды, чем слова воспитателей. Поэтому предлагаем поднять возрастной потолок уголовной ответственности до 15 лет. Мы считаем также, что было бы гуманным и педагогически выгодным снизить максимальный срок наказания до 7 лет независимо от тяжести совершенного преступления.

Не знаю, кто как, а я знакомился с новой моделью со смешанным чувством. Неплохо придумано, но как внедрять? Рассказывали: одному из пацанов в Усманской ВТК родители хотели передать что-то недозволенное. Парень не взял: «А вдруг из-за меня стекло снова поставят». Другой скривился: «Есть перегородка или нет — наплевать. Ко мне все равно никто не приезжает». (В Усманской ВТК больше именно таких.)

Кому-то действительно давит на психику колючая проволока, решетки. А кто-то этого даже не замечает. И еще неизвестно, каких ребят больше.

Содержание в ДИЗО будет теперь мало чем отличаться от содержания в общежитии ВТК. И для кого-то может оказаться даже выгоднее — не надо работать. Как же сделать, чтобы ДИЗО в его новом, более человечном виде исправлял нарушителя?

А участок усиленного наблюдения? Какими будут условия пребывания там? Какими — методы воздействия? Или центр социальной адаптации. Каким будет он?..

Есть у меня знакомый паренек. Зовут его Андрей Колотилин. Живет в Москве, работает на заводе токарем. Женился, растит дочь. К недавнему прошлому (три года пребывания в колонии за драку) относится без комплексов.

— Конечно, сидеть в ДИЗО мало радости, — говорит Андрей. — Это самый настоящий бетонный мешок. Но нужно учесть и то, что именно такого ДИЗО многие боятся. А что будет удерживать от нарушений, когда введут дисциплинарные комнаты? И вообще непонятно, какие будут применяться наказания. Скажем, послал я подальше воспитателя или принес из производственной зоны «заточку» — что мне за это будет?..

25 рублей «отоварки» в ларьке — по-моему, слишком много для одного человека. Тем более, что выбор товаров весьма ограниченный. А это значит: те, кто плохо работает и мало зарабатывает, будут отовариваться за чужой счет.