Сергей подошел к шкафу, достал оттуда стопку тетрадей.

- Это мои старые дневники. Посмотрите. Может, что-нибудь для себя найдете.

Из дневника испытателя

Публикуется с разрешения автора

«Утром меня представили Павлу Ивановичу. О нем говорят как о восходящей звезде в науке. Внешность самая обычная. Очень веселые глаза и пышная шевелюра. Разговаривал со мной так, будто мы старые приятели.

О своей науке рассказывает с восторгом. Показал интересную таблицу. Много, много цифр. Они стоят парами. Первые в парах все время увеличиваются, вторые идут к нулю. Две цифры красные: 19147 (это высота) и 47 (это - давление). Здесь, как сказал П. И., опасность. Здесь вода закипает при температуре тела -37 градусов. И кровь тоже. Здесь граница жизни».

«Павел Иванович очень любит слово «человеки». «Нам, человекам, - объясняет он, - вынь да положи сто сорок пять миллиметров ртутного столбика. И ни миллиметра меньше. Сто сорок пять миллиметров - это двенадцатикиломе-тровая высота. На двадцати мы имеем сорок один миллиметр, на тридцати - только восемь». Я понял, куда клонит П. И., и сказал: «Подайте мне под маску недостающие миллиметры». Павел Иванович посмотрел на меня, прищурившись: «А вы не боитесь превратиться в мячик, который я начну раздувать?» Правда ведь. Начнешь вдыхать воздух, подаваемый под давлением... Что-то будет? П. И. объяснил, что для меня уже «шьют» костюм, вроде как покрышку для мячика. Костюм будет готов через несколько дней».

«Костюм вышел на славу. Вот уже который день я привыкаю к нему. По-моему, абсолютно привык. Когда в «нутро» костюма нагнетают воздух и он обжимает тело, движения совершенно не стеснены. Днем спал в нем полтора часа. Никаких неудобств!

Сказал об этом П. И., назвав костюм механической копией земной атмосферы. Он смеялся: «Копия приблизительная. Как все копии в мире». Потом стал серьезным, даже суровым и спросил: «Вы не страшитесь эксперимента? Тело не ровная сфера мячика. Я не сумел закрыть все участки тела. Не страшитесь? Подумайте».

«Я много думал: страшно ли? Нет, не страшно. Это абсолютно честно. Как бы объяснить свое состояние? Просто я верю в Павла Ивановича. Ведь летом, когда я ходил купаться, все матери отпускали со мной своих ребят. Знали, что, пока я рядом, с ними ничего плохого не произойдет».

«Эксперимент начался в точном соответствии с программой. Должны были поднимать на девятнадцать тысяч. Закрыли камеру. Я поудобнее устроился в кресле. Павел Иванович наблюдал за мной в иллюминатор. Он прижался к стеклу, и оттого лицо его приплюснулось, стало каким-то смешным.

В камере было тихо. Разве что «посапывал» откачиваемый воздух. А может, это мне казалось. Потом перед глазами пошли круги. Я встряхнул головой, и сразу что-то хрустнуло в ушах. Голос Павла Ивановича я уже слышал будто через вату: «Зажмите шланг у колена». Круги ширились, расходились, как по реке, в которую кинули камень. Сквозь них я видел: шланг соскочил со штуцера и торчит словно сухая ветка. Круги перед глазами становились все больше и больше.

Очень жаль Павла Ивановича. Расстроился жутко. Теперь все чаще я вижу, как он достает из коробочки маленькие кусочки сахара, капает на них лекарство. Говорят, что из-за хомутика крепления шланга он устроил страшный «рас-кордаж». Абсолютно прав. Сорвать эксперимент из-за какой-то чепухи!»

«Эксперимент повторяли через неделю. Накануне в голову запало: может, отказаться? Подумал: я откажусь, другой, третий... А кто пойдет? Сейчас это кажется смешным. Но ведь было такое. Удивительное это создание - человек!

Пульс перед опытом подскочил до девяноста. Вот они, нервы! Потом все вошло в норму. Поднимали очень медленно. Так, во всяком случае, казалось. Даже злился на П. И. за медлительность. Хотел сказать: не тяните. В тот самый момент открылась дверь. Я уже был на «земле».

Павел Иванович вошел в камеру с цветами. Вот чудак! Наверное, сам собирал на аэродроме. Обнял меня: «Двадцать пять тысяч. Понимаете, вы были на двадцати пяти!»

С сердцем у него, наверное, совсем плохо. Только сказал мне о двадцати пяти, пошатнулся. Еле-еле я успел его поддержать...»

«Меня отправили в отпуск. Павел Иванович целый месяц был на бюллетене.

Сегодня наконец мы встретились. Очень я о нем соскучился. У него в кабинете все по-прежнему. И он все такой же. Веселый. Только шевелюра стала пепельно-серой...

Теперь предстоят новые эксперименты. Буду вести дневник ежедневно. Если, конечно, не будет «ЧП», как в тот раз...»

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.