Перед космическим стартом

До конца опыта не так уж долго. Где-то я записал, что было ощущение человека, поднимающегося в гору. Теперь наоборот. Будто спускаюсь с горы и дом уже совсем близко...

31 декабря. Проверяю записи: все ли сделал, предусмотренное программой, все ли записал, не забыл ли чего?

Программа нарушена - первый раз за месяц. Не могу уснуть...

Вот и утро. Через несколько минут откроют камеру. Знаю, как собрались всей лабораторией у двери. Впереди, конечно, Борис Григорьевич. По нашей традиции - с цветами.

Жаль, что не смогу пойти встречать Новый год. И вообще никуда не смогу пойти. Учиться ходить придется заново. На это потребуется, наверное, целая неделя...

Эксперимент, с точки зрения испытателя, прошел успешно. Советской науке - слава!»

Я закрываю бортжурнал. Борис Григорьевич видит, что чтение кончилось.

- Ну как! Поняли, какой парень!

Бывают же журналистские удачи: это когда материал сам «идет в руки». Так и в эту минуту. В кабинет заходит секретарь комсомольской организации испытателей. Сначала у него дела к Борису Григорьевичу. Потом он говорит мне:

- Пойдемте в комитет. Я вам наши стенгазеты покажу. Я прощаюсь с профессором и иду в комитет.

Мы перекладываем огромные листы.

- Ну, как наша газета! - спрашивает секретарь.

Газета, по-моему, делается здорово. В ней масса живого. И только злободневное. Вся она, как говорится, «на юморе». И вдруг «белая ворона». Заметка, единственная в своем роде. В следующем номере «последушка» - продолжение рассказанной истории.

Я дословно списываю эти заметки.

Из стенгазеты команды испытателей

«Стыдно должно быть, Василий!

Наш долг - долг испытателен - дать объективную оценку своему состоянию в эксперименте. Это альфа и омега нашей работы. Однако Василий забыл об этом.

Работа по поискам наилучшего положения тела космонавта в кабине корабля имеет огромное значение. Каковы оптимальные углы установки кресла? В каком положении лучше всего встречать действие вектора перегрузки?

В отряде космонавтов, которые готовятся к первому старту в космос, от ученых ждут ответа на эти вопросы. Мы призваны помогать ученым. А что сделал Василий?

Во время эксперимента на БЦФ - большой центрифуге - он почувствовал, что дальше невмоготу, но не захотел прекращать опыт, не подал команду на остановку БЦФ.