Шёл 1855 год. По зимнему, завьюженному пути, в лютый январский мороз, на заиндевелой тройке в Златоуст примчал старый полковник. Начальник оружейного завода инженер Павел Матвеевич Обухов принял гостя радушно. Полковник был невысокий, плечистый, с немного изуродованным, но приятным русским лицом. У гостя отсутствовало левое ухо, на щеке алел тонкий шрам.

Офицер приехал издалека, из - под Севастополя. Там в эту пору обильно лилась кровь русских солдат, и он сам был участником жарких и кровавых схваток с врагом.

Полковник за тысячи вёрст примчал на Урал на приёмку оружия; он пересёк всю Россию и сейчас в тёплой и тихой горнице Обухова сдержанно рассказывал о пережитом.

Инженер не мог оторвать глаз от редкого гостя. Полковник говорил о героизме севастопольских защитников. В глазах его светилась печаль. Он крепко сжал руку Обухова и сказал:

- Страшно! Только сейчас все обнаружили, сколь мы не подготовлены к обороне, - глаза полковника сверкнули негодованием. Он продолжал откровенно и безбоязненно: - Я принимал присягу на защиту отчизны. Я солдат и умру за неё. Но я не присягал скрывать правду. Интенданты разворовали государственное имущество, оставили солдат босыми и голодными. В армии живёт дух героизма, но... - гость замолчал, полез в карман и достал какой - то предмет. - Смотрите!

Полковник разжал ладонь. На ней лежало что - то, похожее на тонкий напёрсток. Обухов наклонился и внимательно оглядел предмет.

- Пуля! - узнал он. - Но особая пуля!

- Совершенно верно, - вздохнул гость. - Мы их из кремневою, из гладкоствольных ружей, а они в нас палят из аглицких штуцеров. Эта штучка, - повертел он на ладони штуцерную пулю, - летит дальше и бьёт крепче, - он замолчал и протянул пулю. - Возьмите на память о Севастополе...

Часы в тёмном футляре пробили полночь; за беседой гость и хозяин не заметили, как быстро пролетело время. Пора было на покой.

Обухов встал. Был он высокий, дородный, с военной выправкой, и полковник невольно залюбовался им.

Они разошлись в разные горницы, но всю ночь Обухов не мог уснуть. Лёжа в постели и прислушиваясь к завыванию метели за окном, он долго ощупывал в ладони подарок гостя...

Полковник - приёмщик оружия - давно уехал, но Обухов не забыл этой встречи. Он несколько месяцев сидел над книгами, затем как - то вызвал к себе старого Златоустовского литейщика и долго беседовал с ним.

В этот день оба волновались: они задумали неслыханное дело.

Началось с простого - с изготовления тиглей. Тигель - горшок. Но это не простой горшок: он высок, с прямыми стенками и двумя днями; в верхнем дне небольшое отверстие. Тигли делали из огнеупорных смесей графита и глины. В них плавили металл, и они должны были выдержать температуру в три тысячи градусов.

В Златоусте впервые увидели изготовление тиглей. Всем это было в диковинку. Однако изобретателей преследовали неудачи: тигли лопались на небольших температурах, и металл растекался.

Старый литейщик жаловался:

- Немыслимое дело мы затеяли, Павел Матвеевич. Наши - то смеются, горшечниками зовут.

Обухов хмурил брови:

- Горшечники - это почётно. А ты потерпи ещё немного!

Ему и самому было тяжело. Он не раз уже ловил насмешливые взгляды; много ночей прошло без сна, но инженер не сдавался.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.