Осень

Далеко за Уралом, который в ясную погоду белел на горизонте, находился Питер, где взамен царской народилась новая власть, но, должно быть, поначалу забот у нее было много, и для Сивой Маски никаких указаний она не высылала. Однако, подумав, мужики решили старосту на церковной сходке не выбирать, а упросить Петра Гриша, Меркуш Веня и Макар Вася быть местной властью и все судить по совести.

Постаревшему ныне Тоша Ваню то далекое лето было самым памятным из всей жизни. Ясным утром приплыла «Марийка», из трубы которой валил дым такой черноты, что до сих пор от страха становится зябко. По трапу сбежали солдаты с длинными винтовками и по-девичьи тонкий в талии офицер. Вот они-то и расстреляли разутых и связанных Петра Гриша, Меркуш Веня и Макар Вася. Чтобы человек человека убил - такого спокон веку не было в Сивой Маске.

И обливалась безропотными слезами Сивая Маска, когда солдаты загнали на пароход Ивашку, Терентия, а с ними еще пятерых.

Шлепая блицами, увезла «Марийка» хлопцев за синий мыс, на далекую чужбину воевать под знаменем адмирала Колчака.

Как спускались по Сыни, Терентий все уговаривал товарищей бежать.

- Пока места знакомые, дорогу назад найдем.

Те были подавлены внезапной переменой судьбы, боялись насупленных солдат и куколкой одетого офицера, потому молчали.

- На худое дело идем, - толковал Терентий. - Не зверя бить везут. Кто-то из беляков подслушал его разговоры, и связали руки Терентию, на шею подвесили железяку и поставили у самого борта спиной к реке.

Офицер хлыстом хлестнул по лицу, отчего осталась на щеке Терентия белая полоса, через минуту налившаяся кровью. Но угрюмое молчание диковатых парней насторожило офицера, и он сказал:

- Судите сами. Повинится - будет жить.

Тоша Вань первый подбежал к Терентию и упрашивать стал, забыв прошлую неприязнь:

- Не дури, Терка. Против силы куды? Сбежим мы, они вернутся, село подожгут. Раэви хорошо?

И другие - все ж земляки! - подступили к Терентию с разумными словами. А он ни в какую!

- Против, - говорит, - справедливости не ходок.

То ли упрям был, то ли безродный постоялец так пронял его, а только никого слушать не захотел, побелел весь, глаза жгучей синью налились, и стал он говорить о человеческой душе, которую из тисков невежества вырвет революция, и тогда не будет на земле зла, а люди обрадуются друг другу, впервые увидев себя в ясном свете, и всем будет равно хорошо.

Ивашка сильно рассердился на такую глупость и ударил Терентия, чтобы тот замолчал, ведь со смертью шутит, да не рассчитал силы и забыл, что связанный земляк стоит на самом краю борта.

С той минуты Наталья зря ждала Терентия.

Ночью Ивашка, стараясь не шуметь, сполз с кормы парохода в Сыню и поплыл к берегу. Мать и отец обрадовались его приходу и спешно снарядили в тайгу, опасаясь погони.

С той поры Тоша Вань стал лесным человеком.

Наталья осенью родила сына, но что-то с ней самой приключилось - изошлась кровью и вскоре умерла. Сыном ее был Тэнько, которого в эту осень с нетерпением ждал Тоша Вань на своем берегу.