Он указал «представителю» на дверь. Это случилось утром. А вечером его зверски избили на улице. Попал в больницу. Там и появились в старом блокноте слова: «...Дальше так жить нельзя. Домой, и только домой!» Это была уже его собственная политика.

А вот и последняя запись в его дневнике.

До отъезда оставались часы. Внизу ждала подготовленная машина. Весь день, всю ночь он будет гнать ее с огромной скоростью и с восходом солнца пересечет границу Родины...

В комнате было тихо. Оскорбленно молчали, стоя на своих местах, покрытые пылью шкафы и секретеры, надменно выпячивал брюхо стальной сейф... Он сидел за столом и писал:

«Дни, недели, годы... Из них складывается жизнь, складывается у каждого по-своему, в зависимости от того, что делает, к чему стремится человек.

Я встречал людей, у которых никогда не хватает времени. Они часто вздыхают: «Опять не успел...» Не успел выполнить интересную работу, дочитать умную книгу, сходить в театр. Завтра они обязательно закончат то, что начали сегодня, и снова будут с волнением поглядывать на часы. Их жизнь как полноводная река. Счастливые люди! Счастливые вопреки пословице: «Счастливые часов не наблюдают».

Я никогда не следил за бегом часовых стрелок. У меня было слишком много свободного времени. Я мог бы иметь, но не имел любимого дела. Жизнь моя могла бы походить на такую вот широкую реку, но этого не случилось. Она бежала ручейком, обходя препятствия, теряясь без следа. Потом угас и ручеек, осталась лить стоячая вода с зеленым налетом плесени.

Мне не о чем жалеть. Оглядываясь назад, ощущаю безмолвную пустоту, где не услышишь даже эха на крик отчаяния. Мелькают лица, проносятся видения сел, городов, звучат обрывки разговоров, будто все эти семнадцать лет я сидел в каком-то поезде, несущемся неизвестно куда и зачем.

Семнадцать лет... Что же осталось у меня в памяти о них? Хоть бы искорка, чтоб можно было согреть душу... Перелистываю блокнот. Пять дат, пять дней. Пять из шести тысяч... Они, как вехи на пройденном пути. Страшные вехи. Вспоминаю картины фашистских концлагерей, расширенные глаза клеветников, бродяжничество, жадную погоню за деньгами, животное существование, испытываю горечь утраченных иллюзий и разбитых надежд.

Довольно! Пусть сгинет прошлое. Сегодня с ним покончено. Сегодня!.. Пусть останется в сердце лишь этот, шестой день – веха, открывающая первую страницу моей новой, человеческой жизни!»

Улыбки на лицах

Может, теперь тебе понятно, в чем состоит ложь твоей маленькой «правды»?

«Достать бы нейлоновую шубку!» – хнычет твоя приятельница. Ты мечтаешь о карманном радиоприемнике, но – о ужас! – его тоже не оказывается в продаже... В довершение всех «несчастий» узнаешь, что некая Лиззи, какой-то Джон уже несколько лет являются счастливыми обладателями этих вещей. Сделав сие «открытие Америки», начинаешь всюду доказывать, что по сравнению с этими двумя ты пустынник, питающийся акридами... В твоих стенаниях слышен извечный крик души мещанина, который не знает разницы между «счастливыми обладателями» и счастливыми людьми, а жизнь оценивает по качеству пары кальсон. Прислушайся, как ты говоришь: «... у них автомашины лучше!» Слово «автомашины» оказывается у тебя при этом каким-то необязательным...

Ты считаешь себя честным, а на самом деле лжешь. В этом нетрудно убедиться. Поделись своей «правдой» с человеком, отведавшим «западного рая». Попытайся убедить его, как «не мил» тебе свет оттого, что ты не радиофицирован на последней бродвейской моде...

Не получится у вас разговора! Не вызовешь ты сочувствия даже у того, с кем мы говорим на разных языках, – у сколотившего капиталец и «берущего от жизни все» Фреда Остена, с истории которого начинается твой телефонный звонок. Не примет он твоей «правды». Он уже понял, что есть на свете другая правда – правда советского сталевара Анищенкова, который знает цену чему-то неизмеримо более дорогому и важному, чем собственная вилла с двумя «фордами» в придачу. От этой правды не спрячется он никуда, как не смог уйти от нее Владимир К

И уж совсем одинок ты со своей жалкой «правдой» среди тысяч и тысяч твоих юных сверстников.

Может, наш герой не согласен с этим? В таком случае... Пусть погодит минуту. Снова звонит телефон.

– Как там мои стихи? – слышится голос в трубке. – О монтажниках. Те, что я принес вам на днях. Вспомните:

Он не ныл, не заламывал руки От обиды, что в вуз не попал. А теперь – рядовой от науки – От монтажных работ генерал...

Припоминаю черноволосого паренька с потертым чемоданчиком.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.