Однажды довелось прочесть в сочинении одной десятиклассницы из поволжского города Лыскова очень интересные слова о Пушкине, не сказанные о нем ни одним исследователем. «Он не знал противоречия между гражданским долгом и личным чувством, – написала эта семнадцатилетняя школьница. – Гражданственность была его личным чувством». Может быть, литературоведы и скажут, что не так все гладко было у поэта на самом деле. Может быть, они предложат другую редакцию той же идеи: гражданственность стала его личным чувством. Нам сейчас важно согласиться в одном: магистральное направление индивидуального развития, формула человеческого возмужания, сбрасывания змеиных шкур старых привычек, сковывающих движение, именно в том, чтобы гражданственность становилась личным пристрастием. Чтобы душа болела за Всего-Человека. Притом не абстрактно, не как за некое прекрасное существо без рода и племени, а за того Всего-Человека, который есть в каждом хотя бы в зачатке.

И очень хорошо, что девушки и юноши «из подъездов» тоже не чужды этого нравственного процесса. Возьмем ту же Наташу С. из Иркутска. Ей ведь тоже не дает покоя – по-своему, конечно, – идея гражданственности. Хотя бы в таком ее признании: «Уйти я не могу, ведь это значит бросить в беде и отвернуться от друзей». По-моему, это небезразличие к ближайшим друзьям – росток, из которого может вырасти беспокойство и даже забота не только о ближайших, но и о дальних, о всем своем поколении. А, может быть, и о будущих? Как у 16-летней Иры С. из Ростова-на-Дону, которая пишет: «Сидим мы в подъездах: курим, пьем, сквернословим – ну, в общем, развлекаемся. И нам это нравится... Но нам не хочется, чтобы сегодняшние малыши в нашем возрасте (а то и раньше) вели такой образ жизни!!!»

Нетрудно увидеть в этом письме-признании резкие противоречия – наверное, весьма болезненные прежде всего для самой Иры и ее друзей, подруг. Ну разве поверит читатель в «нам это нравится», когда прочтет «нам не хочется»? Но, с другой стороны, поверит ли до конца и тому, что действительно хочется? Я, впрочем, верю, но с одной оговоркой: стремлению этому очень скоро может прийти конец, если долго бить фельдъегерским кулачищем вина по своему сознанию. Расхочется! Более того, может наступить момент, когда сама Ира (уже Ирина или Ирина Петровна) поднесет рюмку своему 10 – 12-летнему ребенку, и не ощутит к нему сострадания, и уже не напишет в «Смену» кричащую самокритичную фразу с тремя восклицательными знаками в конце. Возможно такое? Возможно!!! Я ставлю те же самые три восклицательных знака: давно занимаясь алкогольной проблемой, слишком много я знаю таких судеб.

Прав Сергей Толоконников из Воронежа: «...Хотеть долго нельзя – надо действовать практически». Сам Сергей сбросил змеиную шкуру «злостной привычки благодаря только силе воли, твердости характера и жесткой самодисциплине». Так же решительно разделались с этим пороком Светлана К. из города Новогрудок Белорусской ССР, молодые солдаты Валерий Бартенев и Николай Луханин, Владимир Зеленяк из Черниговской области, уже названные выше Сергей Осташов и Николай Флусов, а также другие написавшие в редакцию молодые читатели.

Этот пример очень важен и дорог. Он, я думаю, может помочь и Наташе С. разрешить ее сомнение, есть ли смысл самой бросать пить и говорить друзьям «из подъезда»: «Не пейте!» Конечно, Наташа права в том, что о вреде алкоголя и о возможных плохих последствиях пития ее друзья и подруги знают. Но одно дело – только знать и только говорить, и другое – живой пример. Особенно, если это коллективный пример, как в случае с обществом трезвости, организованным Львом Николаевичем Толстым.

Несколько лет назад я встречался в Нижнем Тагиле с юношами из шоферского ПТУ, организовавшими клуб трезвости «Самообладание». Такие клубы есть сейчас во многих городах – мне, например, известны киевские и днепропетровские. А недавно получил газетную вырезку из Прибалтики, в которой рассказано о том, как шесть юношей и пять девушек одного класса 41-й рижской школы вступили в городской клуб трезвости «Аметист». Десятиклассница И. Калея так комментирует это решение: «У нас одна цель – категорический отказ от алкоголя. Мы хотим обладать глубокими знаниями о вредном влиянии алкоголя и пропагандировать их, хотим интересно, а значит, без спиртного проводить свободное время». Обратите внимание на сходство с манифестом Л. Н. Толстого. Этот рассказ очень хорошо кончается: «Теперь мы должны выйти к ровесникам, чтобы своей работой нести пользу обществу».

Так личная антипатия к алкоголю превращается в гражданскую позицию, гражданское действие. Вот так бы поступить и Наташе С., и Ире С., и всем прочим.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.