- Фонарь поднят!

А впереди из сгустившейся тьмы возникают вспышки с равными интервалами: «Спустить нижние реи, приготовиться к шквалу».

- Эка невидаль - шквал! - ворчит боцман Хведько, подойдя к рулевому. - Я думал, какой другой сигнал будет.

- А ты, боцман, больше пятьсот тридцать четвертый уважаешь? - весело спрашивает командир.

Моряки смеются, скалит щербатые зубы и сам боцман. Видимо, всем здесь хорошо знаком этот сигнал, только один штурманский ученик недоуменно посматривает на окружающих и украдкой заглядывает в сигнальную книгу. Наконец и на его похудевшем за переход лице появляется улыбка. В книге сказано: «Сигнал 534. Дать нижним чинам по чарке водки не в зачет».

Ветер все усиливается. Порывы его кренят фрегат, и по левому борту вровень с сетками, куда после побудки матросы складывают свои койки, бежит вспененная жадная вода. Однако большинство моряков на «Палладе» относится спокойно к усилению ветра.

- Огонь! По корме огонь! - раздается звонкий голос штурманского ученика.

Командир фрегата оглядывается: на темном горизонте едва заметно теплится светлая точка.

- Это Дагерорт, - говорит он, - сейчас мы определим свое место.

Нанеся на карту место фрегата, Нахимов отбросил карандаш. Хотя линия пеленгов сходилась к Дагерорту под острым углом, что говорило о небольшой точности определения, было совершенно ясно: точка поворота головными кораблями на новый курс уже пройдена. Впереди, невидимый в ночной мгле, лежал узкий и длинный шхерный тупик. Справа и слева там были камни, скалистые острова. Любой поворот в этом месте грозит гибелью большей части кораблей.

Почему - то вспомнилось: историю в кадетском корпусе преподавал тощий француз - эмигрант; чаще всего он говорил о необходимости, не раздумывая, повиноваться старшим, ни в коем случае не своевольничать. Отчаянно картавя, француз частенько приводил один и тот же исторический пример: «Английский адмирал Матьюс во время Тулонского сражения, желая проявить усердие, новизну учинил - вышел из строя. За это был предан суду и приговорен к увольнению со службы с лишением чинов. А адмирал Бинг за нарушение инструкций был даже расстрелян».

Но то было в Британском флоте. Пусть эскадру ведет прославленный адмирал, командир фрегата все - таки передаст на флагманский корабль: «Флот идет к опасности!».

Нахимов вышел из рубки. Порыв ветра, едва не сорвавший фуражку с коротким козырьком, остановил, заставил призадуматься: «Передать такой сигнал нетрудно, а если ошибся в определении места?... Надо еще раз проверить прокладку». Капитан - лейтенант взглянул в ту сторону, где несколько минут назад теплилась светящаяся точка Дагерорта, но за кормой стояла густая мгла... Перед его глазами встала путевая карта: почти с юга на север вытянулась линия русских кораблей. Концевая «Паллада» ближе всех к Дагерорту, поэтому ей и удалось определить свое место, а на головном корабле, наверное, не учли попутного ветра и считают себя значительно южнее...

Нахимов вдруг почувствовал необычную легкость. Так бывало в морском корпусе, когда летом шлюпки с кадетами при свежем ветре выходили на залив. Приподнимет волна легкое суденышко на высокий гребень, на какую - то долю секунды задержит над зыбкой равниной, а потом бросает вниз - летишь, и на сердце весело и жутко.

Такое же состояние было у него во время штормового перехода из Ситхи в порт Святого Франциска, когда в море сорвался канонир Давыд Егоров, а он, тогда еще мичман, первым бросился в шлюпку.

То же испытал в Наваринском бою. Линейный корабль «Азов», на котором находился он, тогда еще командир батареи, вел бой с тремя турецкими кораблями. От близкого взрыва вздрогнул корпус. Обливаясь кровью, упали на палубу два сраженных канонира, угрожающе закачалась над головами артиллеристов готовая рухнуть огромная фок - мачта, горела палуба близ сложенного боезапаса... Огонь с носовых батарей ослаб, а ободренные успехом турки наседали. Ядра, посвистывая, проносились над головами, канониры со страхом поглядывали наверх. И тогда а дым, под наклонившуюся мачту с обрывками парусов и снастей бросился командир батареи. «Братцы, матросы! - крикнул он. - Туши пожар! Добьем вражеские фрегаты!» Хорошо, что турки стреляли плохо: фок - мачта выстояла, а огнем с «Азова» в этом бою было уничтожено пять вражеских кораблей.

Снова на память пришли незадачливые английские адмиралы... «А в русском флоте порядки разве многим лучше?»

- К черту Матьюса и Бинга!

- Что прикажете, господин капитан? - выросла из темноты фигура вахтенного лейтенанта.

Покрепче натянув фуражку, Нахимов приказал:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.