Неоконченное путешествие

Мы сели на СП-19 в 20.30. Вперед выпускаем Хименеса – пусть он первым станет на лед на Северном полюсе. Нас встречают несколько человек – полярники СП-19 и дежурный по аэродрому. Выгружаем привезенное имущество. Командир самолета Яков Яковлевич Дмитриев собирается сейчас же лететь обратно. За нами он прилетит завтра, 10 апреля, около 14 часов. «Яков, скажи штурману, пусть держит курс на Средний, а то опять полетишь в Америку», – смеясь, говорит командиру самолета начальник дрейфующей станции. Дмитриев немного смущен, но отшучивается.

Был с ним на днях досадный случай. Возвращаясь с СП-19, он, естественно, пошел на юг – от полюса других направлений нет. Но не на Средний, а по тому же меридиану в обратную сторону. Только через два с половиной часа штурман сообразил, что они летят в Канаду. Развернулись и едва дотянули до СП-18 – садились на последних каплях горючего.

Ребята разбирают рюкзаки, и мы, не торопясь, идем на станцию. Снег крепкий – уплотнен ветрами, нога не проваливается.

Везде заструги, только на взлетно-посадочной полосе они срезаны бульдозерами, а снег выровнен и уплотнен тяжелой волокушей, которую время от времени протаскивает по полосе трактор.

Ледяной остров – новинка для меня. Лишь один раз, в 1954 году, я пролетал над подобным островом, рассматривая остатки брошенной американцами дрейфующей станции. Хотя это большой плоский айсберг, отколовшийся когда-то от ледника, но его края не похожи на вертикальные сине-зеленые ледяные стены береговых обрывов ледников, сползающих в море.

За время долгого плавания в океане обрывы обтаяли, обломались, и сейчас «берега» острова полого спускаются к морю – только гряда торосов очерчивает их контур.

Остров, уходящий под воду на глубину 25 – 30 метров, движется с иной скоростью, чем окружающий лед. Издали он кажется большим округлым блином, выделяющимся своей сравнительно ровной и однородной поверхностью на фоне исчерченного темными линиями разводий и трещин океанского льда. Его поперечник – 5 – 6 километров. У одного из концов взлетно-посадочной полосы пара домиков, мачта радиостанции и десяток бочек с горючим. А примерно в километре – поселок дрейфующей станции: около десятка таких же домиков и еще какие-то сооружения.

Мы туда и идем. Черная борода Нуньеса заиндевела. Не так уж холодно – около – 35°, и ветра нет, но для кубинцев это страшный мороз. Однако они одеты тепло и держатся молодцами.

– Кинокамера замерзает, – жалуется Нуньес.

– А ты сунь ее под шубу, – показываю ему, как я прячу свою камеру на груди под теплым кожаным пальто.

Сейчас, хотя, солнышко и светит и даже греет, время позднее. Поэтому мы только обошли поселок и устроились в отведенных нам домиках. А сейчас пойдем ужинать в кают-компанию – большой дом, составленный из четырех стандартных.

10 апреля. 10 часов. СП-19. Сегодня встали в 03 часа и после завтрака прошли по всем лабораториям станции. Первое, что бросилось в глаза, – абсолютная чистота. На снежной поверхности ни малейшего мусора – как будто несколько дней люди здесь живут. А существуют СП-19 уже четвертый год. Четыре раза менялся ее состав. Сейчас тоже происходит его смена – новый состав прибыл, а старый только начинает улетать, так что на станции два почти полных комплекта сотрудников. Однако теснота не ощущается – места хватает;

В общем, бытовые условия значительно улучшились – не только по сравнению с СП-1, но и с СП-3, СП-4, на которых мне приходилось бывать. Типовые домики быстро собираются из щитов, скрепляются болтами. В каждом небольшой тамбур и одна комната площадью около 10 кв. м. Две койки друг над другом. Столик. Печка.

Раньше употребляли газовые печки, теперь переходят на жидкое горючее – солярку. Везде электричество, телефон. На силовой станции стоят два или три дизеля. Один работает, остальные в запасе.

Есть хорошая баня с парилкой. Кают-компания тоже собрана из щитов. Ее площадь около 40 кв. м. К ней примыкает кухня.

Научная аппаратура, разумеется, много совершеннее, чем была у нас на СП-1.

Хорошие моторные лебедки позволяют быстро спускать в океан и выбирать батометры, вертушки для измерения течений и другие приборы, но самые эти приборы мало изменились. Метеорологические приборы также «классического» типа.

Очень хорошая магнитная обсерватория. Это, в сущности, большой ящик с хорошей тепловой изоляцией и термостатом, поддерживающим постоянную температуру. Внутри очень маленькие магнитные вариометры – они регистрируют изменения магнитного поля на медленно протягиваемой кинопленке.

Хименес с огромным интересом и вниманием знакомится с работой станции, ему хочется знать все подробности. Давид замучился, переводя ему. Иногда я помогаю на английском языке.

К 08 часам заканчиваем осмотр станции и проводим торжественную церемонию. Весь состав собирается у мачты с флагом. Вместе с советским флагом поднимается флаг Республики Куба. Это полотнище вручил Хименесу Фидель Кастро. На флаге – его подпись. Все мы испытываем дружеские чувства к кубинскому народу, они уже привычны для нас, но здесь маленькая группа советских полярников и как-то особенно отчетливо сознаешь близость наших стран, несмотря на разделяющее их огромное пространство. Мог ли я в 1937 году представить эту встречу на полюсе с представителем социалистической Кубы, мог ли представить ее Нуньес, штурмуя вместе с Фиделем казарму в Монкадо?