Штаб работал. Звонил телефон. Прибегали связисты. Тройка едва успевала писать плакаты. Писали крупно, красиво, ярко, и у каждого плаката внизу гордо стояла четкая подпись - «Легкая кавалерия»
В 2 часа из цехов вернулась первая бригада налетчиков - бригада токарной. Пришли голодные, но веселые, возбужденные беготней и невиданной, интересной работой. Хотьков вместо трофея сдал Булавину исписанную тетрадь.
- Первые?
- Первые. Теперь свободны.
- Можно домой?
- Можно.
Но уходить никому не хотелось. Окружили штабистов и с гордостью наперебой рассказывали о вычищенном станке, о рассыпанных стружках, о свалках под станками. Говорили о всякой мелочи, на которую еще вчера не обратили бы внимания, а теперь она в глазах ребят приобрела особое, большое значение.
Егоров разохотился и предложил сделать налет на завком. Ребята согласились. Булавин достал ключи в контрольной, и бригада шумно высыпала из парткома.
- Как тебе нравится? - улыбнулся Чернов, кивком головы обращая внимание Алексея на бригаду.
- Растем, Оська!
- Хотьков славный парень.
- Хотьков - герой. А ведь исключить из комсомола хотели. Вернулись еще две бригады. Сборочная и обмоточная.
В парткоме сразу стало тесно и шумно. Залохматился табачный дым. Смех. Колготня. А когда почти следом ввалились литейщики, стало жарко от тесноты и криков. Было такое настроение, точно ребята из разных воинских частей сошлись вместе после долгого удачного похода.
От двери что - то громко, точно нарочно старался, кричал:
- Петров?
- Э - ой... - издалека откуда - то отозвался невидимый Петров.
- Все живы?
- Живы...
- А пожрать у тебя нет?
- Нету!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.