В августе румынский народ отмечает десятилетие освобождения своей родины от фашистского ига.

Невиданного расцвета достигли промышленность, сельское хозяйство и культура Румынии за годы народной власти. Канули в невозвратное прошлое безработица, нищета, голод - эти неизменные спутники капитализма. Вступают в строй новые фабрики и заводы, все больше становится в стране сельских коллективных хозяйств, открываются новые учебные заведения, театры, клубы. Румынский народ успешно строит социализм.

Ниже мы печатаем очерк о нефтяниках Румынской Народной Республики, которые своим самоотверженным трудом вносят достойный вклад в дело укрепления экономики страны, где нефтяная промышленность составляет одну из важных отраслей народного хозяйства.

35 миллионов тонн нефти! Столько награбили иностранные империалисты с 1904 по 1942 год только из недр маленького района Морень, прозванного ими «Второй Калифорнией» и «Балканской Венесуэлой»...

Наша машина скользила по широкой асфальтированной дороге, забрызганной нефтью. Мы направлялись в Шуца Сякэ. Путь наш лежал через Морень. Справа и слева виднелись усеянные вышками холмы. Вокруг лежала земля, овеянная бесчисленными легендами.

Одна из историй повествует о печальном происшествии, случившемся здесь двадцать восемь лет назад. На склоне одного из моренских холмов находилась скважина, из которой непрерывно бил нефтяной фонтан. Эта скважина для американских владельцев была источником колоссальных доходов.

Сотни цистерн нефти ежедневно выбрасывались из земли. Черный поток стекал в открытые бассейны, огромные, как озера. А рядом, немного ниже, бурилась новая скважина, которая, по утверждениям специалистов, не должна была уступать по богатству первой.

В те дни на промыслы толпами тянулись люди, надеясь найти работу. Особенно много сходилось сюда гонимых голодом молдавских крестьян. Американская компания нанимала их оптом, даже не записывая фамилий. Сотни изможденных людей выстраивались цепочками вдаль долины. Задыхаясь в чаду газов, они сжимали истощенными руками восьмиаршинные ручки мотыг и выбрасывали песок со дна стоков. За этот каторжный труд им платили гроши.

А однажды случилась беда, которую владельцы промысла предвидели, но для предотвращения ее не шевельнули даже пальцем. Скважина в нижней части долины подошла к нефтеносным пластам, и, когда в недрах был пробурен последний, слой земли, газы и нефть рванулись с такой силой, что снесли буровую вышку. Долину покрыла газовая туча.

У компании, получавшей миллионные прибыли, «не нашлось» средств на противопожарную охрану. Владельцев не беспокоила жизнь людей. И вот на промыслах неожиданно вспыхнуло пламя. Мгновенно все вокруг превратилось в огненное море. Обе скважины выбрасывали в небо уже не нефть, а гигантские языки огня. Число людей, сожженных заживо, невозможно было установить. После того как скважины иссякли, на обугленной земле, среди черной золы, находили кучки более светлого пепла. Это было все, что осталось от людей.

Я смотрел из окна машины, стараясь узнать то страшное место, где двадцать восемь лет назад случилась эта трагедия. Годы капиталистического рабства представлялись мне сейчас огромной выжженной долиной, охватывающей все районы страны и в особенности Морень. Ведь после американских, английских и немецких компаний, грабивших сокровища Румынии с гангстерской бесцеремонностью, оставались здесь только зола и пепел. От тех страшных дней осталось еще и огромное кладбище, слишком большое для такого городка, как Морень. Дельцы из Американо-Румынского общества, филиала треста Стандарт Ойл компани, ухитрились поставить нефтевышку даже среди могил этого кладбища - неоспоримое свидетельство презрения к человеку, к народу, к его традициям...

... Наша машина миновала светлый, нарядный город нефтяников, где мы видели новые, просторные дома, здания рабочих клубов, техникумов, школ, больниц, детских садов.

Дорога огибала пологий холм. И вдруг мы услышали громкий возглас:

- Тревога! Гасите папиросы! Выключите мотор!

Человек с красным флажком в руке вырос перед машиной, словно из-под земли.

Встревоженные, мы выключили мотор.

- В районе извергается скважина, воздух полон газов, - добавил человек с флажком, рассматривая нас, как бы стараясь угадать, зачем мы прибыли на промыслы в столь неподходящие минуты.

До Шуца Сякэ оставалось километра три. Перед нами лежал древний шуцкий лес. Он четко вырисовывался на фоне солнечного заката. В воздухе растекался острый запах сырых трав, газов и нефти.

Дальше мы пошли пешком. Человек с флажком еще раз напомнил нам, что если вспыхнет хоть искорка, случится беда, и остался караулить посреди шоссе.

По мере того, как мы приближались к нефтепромыслам, газовый слой становился все гуще. Через каждые сто метров нас останавливали люди с красными флажками, еще издали крича:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.