Без всякого последовательного раскручивания логической цепочки, одним махом, как Моцарт свою симфонию, как Менделеев Периодическую систему, я увидел всю картину. Он, наверное, представлялся ей диким ревнивцем, расспрашивал обо мне в мельчайших подробностях: как я работаю, где сейчас живу, чего от меня можно ждать. Я буквально увидел, как они смеются надо мной, все эти кожаные и седые, и едва смог удержать дрожь в руках. Мне показалось, что Марат внимательно наблюдает за моим лицом, и я выдавил на нем улыбку. Интересно, понял он, что я догадался? Пожалуй. Представляю, как он сейчас клянет свою пассию!
Мы еще раз обменялись вежливыми улыбками и, не найдя больше тем для разговора, откланялись.
Черт возьми, думал я, возвращаясь обратно, бывают же в жизни совпадения! Ну, лучше поздно, чем никогда. Теперь ты, милый друг, никуда от нас не денешься! Вот мы и встретились — случайно, как я хотел, но никаких действий от меня не требуется. В понедельник тобой, я надеюсь, займется Сухов, благо ты теперь всегда под рукой: Ниночка поможет.
— Что с тобой? — спросил Феликс, когда я сел за стол. — Ты же весь дрожишь! Нинка предложила тебе сойтись обратно?
Я помотал головой, не зная, как бы поэффектнее выложить им новость.
— У тебя очень красивая жена, — серьезно сказала Светлана.
— А главное — умная, — подхватил я.
И стал рассказывать.
В общем, как сказал потом Феликс, вечер можно считать удавшимся: посидели, потрепались и дело сделали. По-моему, удался он главным образом потому, что я сидел к Нине спиной, а Светлана сразу внесла очень разумное предложение — прекратить все разговоры, касающиеся Марата и компании, вообще этой истории. Поэтому надеюсь, что мы выглядели естественно.
Около половины одиннадцатого, когда уже принесли мороженое, Светлана сказала тихо:
— Кажется, они собираются уходить.
— Что поделаешь, — философски отреагировал Феликс — Прокурор спит и ордер на арест нам выдать не может.
— Боюсь, этот Марат не такой дурак, вроде меня, чтобы ездить в ресторан на машине, — сказал я. — А то мы бы сейчас проверили и насчет номера с тремя семерками.
— Он тоже весь вечер пил минеральную, — сказала Светлана.
Что за женщина! А мне казалось, что она не кинула в ту сторону ни одного взгляда. Я посмотрел на Феликса.
— Что-то душно тут, — сказал он, поднимаясь. — Пойдем, Лика, подышим свежим воздухом.
Нина ушла, со мной не попрощавшись. То ли решила сделать вид, что обиделась, то ли кавалер вкрутил ей шарики. А минут через пять вернулись наши.
— Осечка, — сказал Феликс — У него новенькая, с иголочки «пятерка» с номером 43-57.
— Новенькая, с иголочки? — спросила Светлана. — Официант из бара говорил ведь, что не видел его больше месяца. Он мог за это время сменить машину.
— Да, у них это просто... — протянул я задумчиво.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Нефть и газ, добываемые в недрах Тюмени, стали основой экономического развития страны, в большой мере определяют успехи всего народного хозяйства
Творческая мастерская
О письмах Юрия Казакова