- Ну, ладно, - сказал Гришка, - я пошутил. Карты у тебя есть? Пойдем сыграем. Небось, не с кем было перекинуться, а?
Ветер медленно вынул из кармана колоду замусоленных карт, с минуту постоял, размышляя о чем - то. Конечно, сыграть он был не прочь.
- А на что будешь играть? Гришка рассмеялся:
- Да хоть на палатку.
Ветер окинул взглядом старенькую, с заплатами, рыжую палатку, которая не раз укрывала нас от дождя и холода. Затем, не говоря ни слова, бросил колоду в огонь. Карты вспыхнули веселым пламенем.
Гришку передернуло. Он сунул руку в карман и сделал шаг по направлению к Ветру. Гришка был крупнее и сильнее нашего рабочего.
Мы с Саней подошли к Ветру и стали рядом с ним. Гришка, остановившись, злобно рассмеялся.
- Ладно. Когда - нибудь поговорим.
И ушел.
Через день мы вышли на дорогу, которая пролегала через тундру к Кировску. Уже виден был и сам город. Здесь предстояло «отстоять» последнюю точку. Мы установили теодолит, и Ветер, которого Саня научила пользоваться прибором, прильнул к трубке. Он с любопытством рассматривал дорогу, ведшую к городу.
Я глядел на него и думал: а по какой дороге пойдешь ты, наш случайный друг? Будет ли она такой же прямой и широкой, как эта? Не забудешь ли ты своих по - путчиков?
А вскоре мы распрощались с Ветром. Он долго тряс мою руку, смущенно глядел в лицо своей начальницы.
- Не поминайте лихом... Саня! - сказал он.
- Ты все - таки не ответил на один вопрос, - сказала Саня. - Как же тебя зовут?
Ветер рассмеялся.
- Василий я, понимаете? Василий Степанович. Вот так... Ну, бывайте здоровы.
Он резко повернулся и пошел, не оборачиваясь. Если бы он оглянулся или помахал рукой, мы усмотрели бы в этом обычный жест вежливости. Но он шел, боясь посмотреть на нас, и, я думаю, на душе у него было не очень - то хорошо в эти минуты.
- Славный парень, - прошептала Саня. - Как же сложится твоя жизнь?
В 3-м номере читайте о трагической судьбе одной из фавориток Петра I Марии Гамильтон, о бабушке Лермонтова Елизавете Алексеевне Арсеньевой, о жизни и творчестве замечательной советской актрисы Тамары Федоровны Макаровой, о первой женщине, ставшей почетным доктором Российской истории Александре Яковлевне Ефименко, о большой, бескорыстной и самоотверженной любви между декабристом Иваном Анненковым и француженкой Полиной Гебль, иронический детектив Ольги Степновой «Вселенский стриптиз» и многое другое.