Я развел руками, пожал плечами, сердечно ответил ему:

– Тогда за твое здоровье давай выпьем? Ты, видать, два века себе жизни намерил...

Он беззвучно засмеялся, он все время так смеялся – тихо, будто шепотом, чтобы другие его смеха не услышали. И в смехе открывал он свои белые больные десны и неровные зубы, обросшие пористыми камнями, коричневыми, как дно чайника.

– Никак ты мне грозишься, мусорок? – спросил он тихо.

– Чем же это я тебе угрожу, когда вокруг тебя кодла? С «пушками» и «перьями»? От меня тут за минуту ремешок да подметки останутся...

– А дружки твои из МУРа-то где же? Они-то что же тебе не подсобят?

Я посидел молча, глядя в пол, потом медленно сказал:

– Слушай, папаша, мне аккурат вчера, об это же время, твой дружок, Фокс, сказал замечательные слова. Не знаю, конечно, про что он там думал, мне он не разобъяс-нял, но он вот что сказал: самая, говорит, дорогая вещь на земле – это глупость. Потому как за нее всего дороже приходится платить.

– Это тык чему? – все так же ласково спросил горбун,

– А к тому, что мне моя глупость по самой дорогой цене достанется. Да-а, глупость и жадность. Больно уж захотелось легко деньжат срубить, вот вы меня ими, чувствую, досыта накормите...

Взял свой стакан и выпил до дна. Закусил капустой квашеной, взглянул на горбуна, а он молча заходится своим мертвым смехом.

– Правильно делаешь, мент, гони ее прочь, тугу печаль. Ты не бойся, мы тебя зарежем совсем не больно. Чик – и ты уже на небесах!

– Стоило через весь город меня за этим таскать...

– А ты что, торопишься?

– Я могу еще лет пятьдесят подождать.

– А мы не можем, потому тебя сюда и приволокли. И если не захочешь принять смерть жуткую, лютую, расскажешь нам, что вы, мусора, там с Фоксом удумали делать...

Вылезли вперед коричневые зубы, сильнее побелели десны и полыхали злобой его бесцветные глаза мучителя. Черт с ним, пока грозятся – не убьют. Убивать будут внезапно, по-воровски.

Они сидели, вперившись в меня, как волки в подранка, и в первый раз безнадежность пала на сердце холодом страха и отчаяния. Они меня не раскололи, я в этом был просто уверен, но и рисковать не станут.

– Оставлю я вам адрес... Бросьте записочку откуда-нибудь... потом... Что так, мол, и так... умер ваш сын... не ждите зря... Это уж сделайте, помилосердствуйте... Как-никак зла я вам не сделал... Потом хоть поймете...

– А ты в Москве живешь? – спросил горбун.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.