– Зачем же мне врать! – Я огляделся, в переулке никого не видать, только неподалеку возились со своими ящиками грузчики около хлебного фургона, и я подумал, что это, наверное, наши ребята меня здесь прикрывают. Правда, это мне не понравилось: грубо, они совсем рядом стояли, и раз за Аней бандиты присматривают, то и их наверняка засекут.
– Значит, Фокс так сказал: его в МУРе колют по поводу ограбления продмага и убийства сторожа. Дела его неважные: там на «карасе» отпечатки его остались... Содержат его пока на Петровке, на той неделе должны перевести в тюрьму, в Матросскую Тишину, а там уже хана – из тюрьмы не сбежишь.
– Ас Петровки сбежишь? – спросила она, глядя на меня в упор своими черными, чуть раскосыми глазами. И ноздри у нее тоненько дрожали все время. Я уже вспомнил ее по справке, ребята точно отобрали – да разве угадаешь, кто именно нам нужен, какая именно Аня в списке нас интересовала. Анна Петровна Дьячкова, двадцать четыре года, завпроизводством в пункте литания на Казанском вокзале, незамужняя, несудима, характеризуется по службе положительно...
– И с Петровки не сбежишь. Но если на следственный эксперимент его повезут из тюрьмы, то там конвой другой. А с Петровки его оперативники повезут – те ловить мастаки, а насчет охраны они, конечно, лопушистее. Их там всех можно заделать, – сказал я, понижая голос и наклоняясь к ней.
– Это как же?
– Ну что как, как? Что вы, маленькая? Пиф-паф, и в дамки!
– А какой следственный эксперимент? – спросила она недоверчиво.
– Ну, сделает он признание, так, мол, и так, я убил сторожа и хочу на месте показать, как это все происходило. Поскольку он сидит в полной несознанке, оперативники обрадуются, захотят побыстрее закрепить его показания и повезут туда обязательно...
– Что еще сказал Евгений Петрович?
– Ну, детали всякие, как это сделать. И еще он велел, чтобы вы горбатому сказали: если его у муровцев не отобьют, он на себя весь хомут тянуть не станет – сдаст он его самого и людей его сдаст...
– Понятно... понятно... – протянула она и вдруг громко сказала: – Вы поедете со мной и расскажете про все эти детали, что надо делать...
– Нет, – покачал я головой. – Такого уговора не было, я и Фоксу сказал: постараюсь бабу твою разыскать и все обскажу, а никуда ходить с вами я не собираюсь и в дела ваши встревать не хочу...
– А тебя, мусор, никто и не спрашивает! – раздался тихий голос за моей спиной, и в бок мне воткнулся пистолетный ствол. – Садись в машину...
Я повернулся слегка и увидел грузчиков фургона: один жал мне ребро пистолетом, а другой стоял, на шаг отступя, и руку держал в кармане.
Ах, глупость какая, вот ведь почему пропала «малокопеечка», он меня сдал с рук на руки. Может быть, Жеглов об этом и раньше бы догадался, а у меня, видать, еще опыту маловато. Я тупо смотрел на них, стараясь сообразить быстрее, что мне делать, и ничего путного не приходило в голову. Их тут все-таки двое с пушками, и даже если я затею с ними возню и наша засада, которую я сейчас и не видел, придет мне на помощь, то бандиты все равно успеют меня срезать, и главное – совершенно бесполезно, бессмысленно, мы ведь все равно еще не уцепили кончик! Допустим, их тоже застрелят или похватают – что толку, это, возможно, пустяковые людишки, уголовная шушера...
И я начал быстро бормотать:
– Граждане, товарищи дорогие, что же это такое деется? Я вам доброе хотел, а вы...
– Заткнись! – скрипнул зубами бандит, лицо у него было совершенно чугунное, серое, ноздреватое, ну, просто ни одной человеческой черточки в нем не было, будто господь бог свалял его из всякой пакости, увидел брак и выкинул на помойку, а он, гад, все равно ожил и бродит среди живых, теплых людей, как упырь. Ткнул он меня сильнее пистолетом и сказал: – Садись быстро в машину!
Эх, чего же мне на фронте не довелось только увидеть, чего я не вытерпел, каких страхов не набрался, а вот никогда у меня не было такого ощущения, что смерть совсем рядом. Он мне сам казался похожим на смерть, и воняло от него смрадью.
И я шагнул к хлебному фургону. Второй бандит прыгнул за руль, вместе с ним в кабину села Аня, а чугунный мерзавец влез за мной в кузов и захлопнул складные дверцы.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Livejournal
LiveInternet
Блоги@mail.ru
Open ID
