Роман
Аня сразу сказала:
– Вы просто обязаны спасти его...
– Ты-то помолчи! Ты под пули-то, чай, не полезешь.
– Это не женское дело! А свое дело я лучше вас делала, все денежки через меня к вам прибежали! – Она кричала в голос, на истерике, судорожно рвались крылья носа, посинело лицо. – И такой же голос, как все, имею!..
– А у нас тут не избирательный участок! – стукнул по столу горбун. – И не собрание – я вопросы решаю не голосованием, я хочу всех послушать, может, мыслишку кто-нибудь подходящую подбросит...
Чугунная Рожа показал на меня рукой:
– Его убрать отсюда надо, не верю я ему... Горбун быстро глянул на меня, помотал головой:
– Пускай сидит, безразлично это. Мне хоть и жаль его, но не в свое дело он встрял. Один у него есть только шанс».
Я ему зло сказал:
– Пожалела глупая чушка, когда поросенка своего сожрала.
– Цыц! – прикрикнул он на меня. – Ты сиди, помалкивай...
«Убийца-Тягунов» взял с дивана гитару, перебрал струны... Все ждали, что он скажет, а он налил полстакана водки, выпил, сморщился, закусывать не стал, бормотнул быстро:
– Мне один черт! Хотите – пойдем резать ментов, хотите – завтра же разбежимся, на дно ляжем.-
– Тебе-то один черт. А я? Куда нажитое дену?
И старуха согласно ему закивала, и по морде ее противной я видел: кабы взяли ее, то и она бы с охотой пошла нас резать.
Лошак оторвался от еды, поднял грязную, кудлатую голову.
– Пропадет Фокс, жалко. От него мы еще пользу могли бы поиметь. Да и коли он расколется, мы тута заскучаем –
– Ты потому смелый, что думаешь в кабине отсидеться, нас дожидаясь, пока мы там с ментами душиться будем, – сказал горбун. – Не рассчитывай: с нами в подвал пойдешь, если решимся...
– Без водилы не боишься остаться? – спросил Лошак. – Есина-то больше нету.
– Не боюсь, – ядовито ухмыльнулся горбун. – В крайнем случае я вон его за баранку посажу... – и показал длинной корявой рукой на меня.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.