- Да какая ж работа-то, ну?
- Конечно работа, отчет сможешь сделать, и ладно. А ты думаешь, я то как же? Отчитаться главное, а там ладно, Эх, Макарка, ничего еще ты, брат, не знаешь.
Макарка бессмысленно смотрел в улыбающиеся глазки Вальки, и руки сжимались в кулаки. Хотелось двинуть по улыбающейся физиономии, разбить оскал белых зубов, чтоб кровь выступила, и» уйти. Противным вдруг сделался и райком, и касса взаимопомощи, а пуще всех Валька.
СЛУШАЙ, ТЫ, голова дубовая. Кому я говорю - и Чижов остервенело стукнул кулаком по парте. Гришка вздрогнул и ниже согнулся над тетрадью, давая ему место.
- Ну, говори, как ты делал. Ну, говори, показывай...
Гришка тупо моргал бровями и молчал.
- Эх... идиоты - сквозь зубы прошипел Владимир Васильевич и стал проверять задачи.
Брови сердито сдвинулись. Фабзайцы оглядывались на Гришку и снова углублялись в тетради... Макарка что-то чертил, то и дело отрывался и со злобой смотрел на Чижова. Раза два вскакивал, собираясь заговорить, но сдерживался. А когда Владимир Васильевич после Гришки подошел к другому парню, Макарка не вытерпел. Злой, требующий голос разорвал тишину:
- Владим Василич, что вы, смеетесь, что ли? Я с каких пор жду.
Чижов спокойно обернулся и молча ушел в тетрадь, на тонких губах скользнула усмешка. Макарка смолчал. Видел, что нарочно, на зло не подходит, - мстит за прошлогоднего голубя. Васька сел было рядом с Макаркой, чтоб объяснить, Чижов взъелся.
- Беляков, что за хулиганство! Вам кто велел садиться?
- Нужно показать-то.
- Без тебя покажут. Пошел на место. Макарка вспыхнул. Давно собирался осадить Чижова. Говорил с Васькой, собирались написать заявление и через ячейку хлопотать о его снятии. А теперь хотелось заявить об этом Чижову, предупредить его. Раздраженно вскочил.
- Так какого же ты черта не показываешь, а то и мы по-другому действовать будем - и вызывающе уставился на Чижова.
Тот сперва побледнел, вытянулся, потом глаза, лицо, губы медленно стали наливаться кровью. На лбу красным рубцом вздулась жила.
- Во - ро - нов! Вон! Вон! сию же минуту, - бешено закричал он и, подскочив, схватил Макарку за руку, а другою показал на дверь.
Глаза, казалось, собирались выскочить, протянутая рука дрожала.
- Вон, мерзавец, вон, - он, крепко стиснув от напряжения зубы, сжал Макаркину руку выше локтя и с силой выдернул его из-за парты.
В ту же секунду хлесткий удар по щеке раздался в классе. Чижов опустил руку и порывисто схватился за щеку. Макарка, ни на кого не глядя, взял с парты фуражку и вышел.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.