Луча голубого коснуться…

«Собирая» своего героя по деталям, она наделяет его субъективными качествами, вкладывая в него свой духовный опыт, свое видение мира, черты своего характера. Истинный художник «лепит» образы по-своему, его почерк не спутаешь ни с чьим.

В каждой из песен Резановой – личная наполненность образа, личное отношение к происходящему, поэтому часто герои ее песен для многих слушателей ассоциируются с самой певицей.

Вот милая, задушевная цветочница Анюта. Эта лирическая героиня, по мнению многих любителей эстрады, больше всего отмечена «резановскими красками, ее духотворчеством». Песня стала «монополией» Светланы Резановой. Ее исполнение так отвечает самой природе песни, так легко и глубоко «легло на слух», что в интерпретации другой певицы не воспринимается. Письма к актрисе некоторые слушатели так и начинают: «Милая наша цветочница!»

И хотя Светлана считает, что в песне нет никаких вокальных достижений, что ничего особенного она не показала: «Просто пою, и все!» – песня из «отпетого» репертуара всегда звучит свежо и по-новому. И всякий раз Светлану обязательно просят об одном и том же: «Пожалуйста, «Цветочницу Анюту». Песня не стареет. Образ простой, ласковой девушки, созданный Резановой, перерос в символ женственности, нежности, трогательной грусти, поэтичности.

Светлана поет о любви то весело, и тогда заражает все вокруг весельем, радостным весенним чувством, то с оттенком грусти, поэтизируя ее, превращая в какой-то тайный источник света. Грусть у Светланы светлая, облагораживающая.

Рождение песни для Резановой – сотворчество певца и слушателя. Певица умеет «зарядить» песенной активностью, музыкальными биотоками любую аудиторию. На ее концертах слушатели не просто зрители – соучастники творчества. Когда поет Резанова, ей часто подпевают из зала, ритмично «отбивают» такты. И певица поощряет зрителей: в одной из своих любимых песен – «Белом танце» Тухманова – актриса приглашает из зрительного зала на вальс партнера. В другой – едва уловимым взмахом рук приглашает петь всех вместе. Невидимые волны эмоций переливаются в зал и захватывают зрителей.

Артисты, выступающие на различных сценах, знают, как влияет смена концертных залов, площадок и даже костюмов на их игровые навыки. Каждое выступление происходит по-разному, все создается заново. Неповторима в своих выступлениях певица, неповторимы зал и слушатели. Остро ощущая непохожесть каждого мгновения, певица находит в определенной обстановке единственно верное решение – вокальное и сценическое. Происходит своеобразное «укрощение» мгновения на эстраде, не позволяющее ни на минуту расслабляться. Время общения со слушателями для Светланы – ответственный экзамен, и нет разделения испытаний на более или менее важные.

– Я всегда стремлюсь к максимальному контакту с залом, – говорит Резанова. – Но проблема контакта со слушателями – одна из самых не поддающихся никакому прогнозированию и объективному изучению «терра инкогнита». Бывает, заметишь в зале два-три непроницаемых лица, пытаешься растопить лед недоверия, и когда кажется, что надеяться уже не на что, вдруг выясняется: усилия были не напрасными, – «сухари» растроганы песней.

К постижению тайны общения Светлана Резанова идет через предельную искренность и доброжелательность, через простоту общения. Никакой аффектации: доброе расположение и доверительность к каждому слушателю, ведь предстоит совместное творчество. Это подкупает и воодушевляет людей, вовлекает их в активное действие.

Песня для Светланы с детства сливалась с окружающим миром, с повседневной жизнью. Светлане повезло родиться в краю, где, как писал Гоголь: «Под песни рубятся из сосновых бревен избы... Под песни мечутся из рук в руки кирпичи, и как грибы вырастают города. Под песни баб пеленается, женится и хоронится русский человек». Песня жила во всем, существовала как естественная и необходимая сторона быта, его неотъемлемая часть. Крепкий, по-волжски раскатистый голос бабушки, колхозной «председательши», величаво звучал вместе с высоким тенором деда, знатока и ценителя русских народных песен, когда, собравшись дома после работы, они затевали настоящий концерт.

Те семейные распевки знакомили Светлану с праздничной песней и колыбельной, обрядовой и гражданской. Она вместе со всеми пела «Катюшу» и «Калинку», не предполагая, что годы спустя будет петь их на международных фестивалях, где тысячи голосов подхватят полюбившиеся всем, ставшие посланниками дружбы на земле песни ее детства.

Еще не совсем осознанный путь в песню Светлана начала со школьной самодеятельности, с подражания любимым артистам.

Наверное, каждый певец проходит через этот период подражания, который, по сути, является периодом накопления «вокального хозяйства», начального поиска актерской индивидуальности, когда, пробуя на себе различные приемы вокала, манеры любимых артистов, начинающий певец отбирает «свое» и отсекает чуждое ему, оценивает свои творческие возможности.

Пела Светлана много и легко. Память была цепкой – услышит песню и тут же воспроизведет ее подругам. Пела, и когда училась в родном городе в театральной студии при Волгоградском драматическом театре.

Ей прочили будущность драматической актрисы. И сыгранные роли – Джилл в «Мертвой хватке» Голсуорси. Маши в спектакле «Время любить», Жанны в «Проводах белых ночей» на театральных сценах Волгограда и Днепропетровска, где она работала после окончания студии, – были для Светланы хорошей школой театрального искусства, начальными этапами систематического и напряженного актерского труда.

В театре Светлана стремилась к «песенной» роли, молодой голос жаждал простора и слушателей. Кончилось все тем, что она ушла из театра на эстраду в один из вокально-инструментальных ансамблей. И хотя, теперь уже так можно сказать, решающую роль в выборе верных ориентиров на творческом пути Светланы всегда играла интуиция таланта, на этот раз она подвела при выборе ансамбля: с первых же дней работы в нем у Резановой возникли трудности. Привыкшая к напряженному и взыскательному труду, она тяжело переживала слишком легкое отношение коллектива к работе над репертуаром, нетребовательность к исполнительской технике, зависимость ансамбля от низкого, иногда пошлого вкуса любителей плохих ансамблей, погоню за дешевой популярностью. Складывалась опасная ситуация: молодая певица могла превратиться в заурядную исполнительницу модных шлягеров. Но Светлану спасло природное чутье и здоровый вкус, помогшие певице противостоять невысоким запросам и поверхностной работе над репертуаром. Бесполезных уроков не бывает: работая со слабым ансамблем, она шла через отрицание ложных ценностей к утверждению подлинных. В ансамбле не могли показать ей, как надо петь, но она навсегда поняла, как петь не надо. И это тоже была школа.

В поисках выхода подумывала о возвращении в театр. Но счастливый случай свел Резанову с руководителем джаз-оркестра Анатолием Кроллом, который прослушал ее и пригласил в свой коллектив. В молодой певице Кролла привлекли непосредственность, простота и изящество, насыщенный голос, чувство ритма, активное отношение к исполняемому. А главное, что пленяло в Резановой, – горячность и неутомимость в работе, душевная озаренность, отличающие призвание от обычного профессионализма.

Определяя песню, как детство, в старину говорили не «петь» песню, а «играть песню». Светлана играет свои песни, как микроспектакли, используя различные средства: слово, звук, музыку, жест, танец. К каждой своей песне она предъявляет сверхтребования: показать яркую картину жизни, синтезируя для этого все вокальные и сценические средства. И в этом молодая актриса следует советам К. С. Станиславского – заботиться не об одном, а сразу о трех искусствах: вокальном, музыкальном, сценическом. Советы адресованы оперным певцам, но Светлана считает их необходимыми в работе любого вокалиста.

Свои песни Резанова играет многомерно, объемно, обозначая не только «первый» план, но и различные подтексты, тонкие нюансы. Это во многом ей удается благодаря природным данным и интуиции. Истинные ценности в искусстве, считает Светлана, рождаются только сердцем. Нужно полностью освободить фантазию и непосредственность, дать им творческий простор, тогда пение, как подметил Станиславский, превратится из музыкального протокола в исповедь сердца.

Необходим молодому актеру и серьезный, внимательный учитель, помогающий «внутренним» взглядом работать творчески и взыскательно. И необходим тренаж. Скажем, такой, как у балерин, ежедневное оттачивание мастерства – вокального и сценического.