С весны до глубокой осени лихорадит промышленные предприятия: сотни и тысячи рабочих, инженеров, служащих направляются на сельскохозяйственные работы — шефская помощь...

Кого посылают в первую очередь? Известно: прежде всего молодых, малоопытных рабочих, новичков, выпускников профтехучилищ. Руководителей заводов понять можно — ведь план выпуска продукции на период сельской страды им не снижают. Значит, на заводе надо оставить лучших работников, тех, кто этот план «вытянет». Но как это отражается на молодежи? Понятное дело, если человека то и дело отрывать от работы — не скоро он вырастет в классного специалиста. Отсюда неудовлетворенность работой, а то и обиды, конфликты: почему меня все время в колхоз отправляют, что, я хуже всех?

Теперь давайте посмотрим, как организована работа городских шефов на сенокосе, на уборке урожая.

Начало рабочего дня в 9 — 10 часов. Конец после обеда, в лучшем случае — к четырем часам, потому что к пяти шефы должны быть дома, в городе. Знаю это не понаслышке — самому не раз приходилось выезжать на село.

А заработки? Почти мизерные — рубль-полтинник в день. Мой личный заработок редко превышал 3 — 4 рубля, хотя сказать о себе и своих товарищах, что мы бездельничали на колхозном поле, не могу. Есть такие работы, на которых даже при хороших погодных условиях нельзя заработать больше. Если пошел дождь, то и эти три рубля не заработаешь.

Мне скажут: для шефов заработок большого значения не имеет — ведь за ними сохраняется до ста процентов зарплаты по месту основной работы. Именно это многие считают одной из главных причин низкой производительности труда шефов. Мол, если не платить на предприятии — да и за что платить-то? — шефы сразу же начнут лучше работать в селе.

Но тут есть одна тонкость, которую знают все хозяйственные руководители.

Ведь что такое шефство с юридической точки зрения? В абсолютном большинстве случаев — перевод работников на другую работу. А такой перевод возможен лишь с согласия работника. Захотел — поехал в колхоз, не захотел — не поехал. За отказ от поездки наказать нельзя.

И еще одно: направление на село — это не только перевод на другую работу, это еще и перевод на неквалифицированную работу. Не у каждого шефа есть права на управление комбайном. Значит, бери грабли или вилы... А трудовым законодательством такой перевод запрещен. Относится это требование закона и к оказанию шефской помощи. Так что любой из работников предприятия вправе отказаться от поездки в колхоз и на этом основании. Мол, предоставьте работу по специальности, тогда поеду... Поэтому, если не сохранять половину или всю зарплату на предприятии, немногие горожане согласились бы ехать в подшефные хозяйства и заниматься там за рубль или два тяжелой ручной работой...

Есть такие предложения: посылать в колхоз только тех, кто знает сельский труд, — тогда, мол, отдача от них будет больше. Но много ли найдешь в городе людей, умеющих косить, стоговать сено?

Другая проблема: сельский труд нелегок и требует прежде всего мужских рук. А как быть предприятиям легкой промышленности, где работают в основном женщины? Разнарядки по шефской помощи для всех заводов и фабрик примерно одинаковы: они рассчитываются не по количеству мужчин, а по числу работающих. И в итоге получается, что у трикотажной фабрики такой же план по заготовке сена, как и у машиностроительного завода, где большинство работающих — мужчины.

Так есть ли выход из этого на первый взгляд безвыходного положения? Есть. Его нашли в Великих Луках.

Мне не довелось присутствовать при рождении первых шефских подрядных бригад. Но зато видел их деятельность на фоне старой, традиционной формы шефства. Было это в колхозе «Россия».

Раньше великолукские шефы с радиозавода выполняли чисто сельскохозяйственные работы: пахали, сеяли, заготавливали сено, убирали урожай. А затем их стали посылать и в строительные организации Себежского района. Здесь они обычно работали на подхвате, доделывали то, что не хотели делать штатные строители. В общем, обычное шефство...

Но несколько лет назад производственные отношения между шефами и подшефными начали меняться. Заводчане по собственной инициативе объединились в бригады, взяли самостоятельный подряд на строительство жилья в хозяйствах и стали работать по методу бригадного подряда...

Бригада в колхозе «Россия», куда я приехал прошлой осенью, состояла из четырех человек. Фрезеровщик Виктор Новиков и плотник Александр Жигунов впервые на сельской стройке. А вот слесарь Борис Назаров и каменщик Дмитрий Ершов начинали свою шефскую деятельность в первых заводских подрядных бригадах.

В комнате, которую они занимали, мест не осталось, поэтому меня поселили по соседству, где жили «обычные» шефы с радиозавода, присланные на заготовку кормов.

Вечером слышу разговор соседей по общежитию. Трое грузили сено на машины, а затем складывали в сарае. Заработали неплохо — по пяти рублей. У четвертого парня заработок повыше: пас коров. Один из двух пастухов запьянствовал, не вышел на работу, пришлось его подменять. У пятого заработок мизерный, около двух рублей: пришлось больше ездить за разными грузами, чем работать.

В целом прошедший день шефами оценивается положительно. Бывали дни, когда их заработок не превышал рубля. И не потому, что не хотели работать. Но то погода подводила, то смежники по технологической цепочке. Да и организация труда в хозяйстве была не на высоте.

Работа в колхозе начиналась не раньше девяти часов. К этому времени подъезжали шефы из ближних городов, подтягивались к конторе колхозники. В это же время заканчивалась планерка выдача нарядов. В час — обед. Шефов обычно привозили в колхозную столовую. К пяти, реже к шести часам работа заканчивалась. Шефы из Себежа и Идрицы уезжали домой. Работа могла продолжаться, так как на лугу оставались колхозники и великолукские шефы. Заводчане не прочь были поработать побольше. Но возражали колхозники много дел и в личных хозяйствах...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.